Валентин Курицын - Человек в маске

В откровенной беседе со своим помощником Петр Васильевич Огнев, горько сетуя на халатность и закоснелое невежество томских богатеев, не желающих ловить журавля в небе, высказал мрачное предположение, что дело должно погибнуть в зародыше.

— Крышка нам будет, голубчик, — жаловался он, — плакали мои денежки, которые в дело вложил. На всем этом придется крест поставить, если друзья-англичане не выручат! Получил я последнее письмо из Лондона, пишет мистер Вульф, что и там не ходко идут наши акции.

Ввиду такого положения дела естественно было, что Гудович не много добра ожидал от своей службы в Ко. Шел уже второй месяц его службы, а утешительного было мало. Никаких широких горизонтов предприимчивым очам нашего героя не открывалось. Впору было подумать о том или ином способе поправить свои дела и постараться запустить руки в туго набитые карманы томского купечества и вообще денежных обывателей. Гудович долго ломал голову, с чего ему начать, на какую приманку легче всего ловить публику. На свои биллиардные подвиги рассчитывать было нельзя: томская публика заметила уж его и отказывалась с ним играть.

Не знаем, что бы предпринял Гудович для осуществления своих целей, если бы навстречу его мечтам не пришел благоприятный случай в лице Сергея Николаевича Загорского.

Этот последний, как мы уже говорили, был влиятельным лицом в среде инициаторов Сибирско-Британской Компании. Он с первых дней обратил на Гудовича свое особенное внимание и сразу отгадал в нем человека, который способен ради наживы пойти если не на все, то на многое… Однажды, после заседания, состоявшегося в доме Загорского, на котором присутствовали крупные пайщики и Гудович в качестве инженера, состоящего на службе у компании, Сергей Николаевич, проводив остальную публику, попросил Гудовича остаться на несколько минут.

— Мне нужно поговорить с вами.

Гудович отвесил один из галантных поклонов, на которые он был такой мастер.

— К услугам пана!

С Загорским он встречался редко: раза два или три, и недоумевал теперь, что нужно от него этому важному аристократу, который так резко выделяется из среды остальных пайщиков — грубоватых приискателей вроде самого Огнева, и плутоватых еврейчиков вроде разных Шельмовичей, Шанкевичей и тому подобных господ.

— Прошу в кабинет, — сделал Сергей Николаевич приглашающий жест рукою.

Было светло и уютно. Загорский вежливо подвинул кресло и пригласил Гудовича присесть. Тот с любопытством окинул взглядом оригинальную обстановку кабинета.

— Сколько у вас оружия! Целый арсенал, — заметил он, оглядывая стены.

— Вы находите? Я ведь любитель охоты, и обилие этих смертоносных орудий не должно вас удивлять. Однако перейдем к делу, — круто оборвал себя Загорский.

— Я хочу предложить вам выгодное дело, которое даст несоизмеримо больше, чем служба в компании…

— Заранее благодарю вас! — поспешил поклониться Гудович.

— Вы, надеюсь, понимаете, что вся эта история затеяна только с целью пожать жатву за счет легковерной публики, падкой на рекламу и посулы золотых гор.

Такая откровенность Загорского удивила и поставила в тупик осторожного Станислава Андреевича.

Он пожал плечами и неопределенно улыбнулся:

— Пан. наверное, шутит…

— Полно вам дурака валять. — резко перебил его хозяин, нетерпеливо барабаня пальцами по столу. — Мы с вами хорошо понимаем друг друга. Приглашаю вас быть откровенным.

Гудович на этот раз промолчал.

— Я сам начинаю разочаровываться в этом деле. Путного тут ничего не выйдет.

— Но у пана затрачен капитал на это дело? — осторожно осведомился Гудович.

— Не так много… Во всяком случае надо постараться наверстать в другом. Мы с вами, господин Гудович, мало встречались, но, кажется, я не ошибся, считая вас за человека, который отлично усвоил жизненную аксиому: деньги — все!

Загорский остановился, небрежно стряхнул пепел папиросы и продолжал ленивым скучающим тоном:

— То, что я хочу предложить вам, не имеет риска, и даже не требует затраты денег с вашей стороны… В умении же вашем провести дело должным образом я не сомневаюсь.

— Вы страшно заинтересовали меня. Какое же дело имеет предложить мне пан?

Загорский с наслаждением затянулся дорогой папиросой и спокойно ответил:

— Открыть игорный дом.

— Пан шутит?

— Ничуть…

Гудович впился глазами в бесстрастное, по обыкновению тщательно выбритое лицо Загорского и старался прочесть на нем правду.