Юлия Нелидова - Тайна стеклянного склепа

— За день бактерии, находясь под лучами солнца, выделяют необходимое количество электроэнергии, — самозабвенно вещал редактор, — аккумулятор, который со временем лишь улучшает свои накопительные функции за счет высокой пористости материала, бережно, будто пчела пыльцу, собирает ее. А ночью машина может мчаться столь же быстро, как и днем. Придет время, и люди будут измерять мощность двигателя не в лошадиных силах, а силах бактерий.

Толпа ответила волной гудения, кто-то выкрикивал вопросы, кто-то побуждал доктора, все еще пребывающего внутри своего стального убежища, показаться. Я уже догадался, что окна были из того самого зеркального материала, который позволял изнутри смотреть на мир и оставаться самому незримым. Иноземцев наблюдал за толпой, всех прекрасно видел. Но выходить не собирался.

— Вы скажете, что такое тридцать лошадиных сил. О, это бесконечно много для крошек-бактерий, которые в этом чудо-авто заменили табун иноходцев. Доктор Иноземцеф делает ставки не на скорость, а на крепость, надежность и сопротивляемость дорожным условиям. Об этом говорят его колеса.

Участники заезда дружно похлопали.

— И третья новинка от таинственного доктора. Всем внимание! Вы только вслушайтесь в эти слова: электрические осветители дорог! Да, господа, именно это я хочу сказать: фары, работающие на электричестве. А не на ацетилене. И конечно же, цельный, герметичный кузов, призванный защищать все это электрическое великолепие от непогоды…

Редактор «Таймс» еще несколько долгих минут нахваливал изобретение Иноземцева, казалось, он зачем-то тянул время, быть может, ожидал, что доктор отворит двери своего «Наутилуса». Но тот так и не показался возбужденной толпе, сделал круг и встал четвертым во втором ряду. Казалось, что стальная коробка двигалась без участия сил человека или некто управлял ею на расстоянии. Мистер Окс в двух словах объяснил черный флаг доктора как дань вдовству, ведь еще не прошло и месяца с момента смерти блистательной циркачки Элен Капюрон-Биреевой. Я опять поморщился при упоминании столь странного ряда фамилий Элен. Скольких людей она свела с ума за последние семнадцать лет? Как минимум двоих неизвестных.

Часы показывали четверть двенадцатого, наконец раздался стартовый залп. Механики бросились крутить стартеры. Зои уселась за рулевое колесо, шепнув, что по нью-йоркским дорогам лучше нее никто не гоняет. Я оглядел свое пальто и, внутренне выругавшись, присоединился к числу механиков, пребывавших у радиаторных решеток своих автомобилей.

Лишь «Сильвер Элен» тронулась с места и покатила в своей полновесной, размеренной манере без запуска стартером. Электромобили не нуждались в этом малоудобном устройстве. Нажал рычаг, дающий подачу тока, — машина рванула вперед, вернул его на место — та остановилась.

Вперед вырвался «Томас Флайер» и наш «Форд», который потом порядочно отстал. Зои нависла над рулем всем телом, мастерски объезжая пешеходов и столбы на поворотах, дергала рычаги как ополоумевшая, мне же оставалось только смотреть по сторонами, крепко держась за собственное кресло.

Но едва мы успели выехать с Манхэттена, вывалился из машины один из механиков французского «Мотоблока». Это был несчастный Артур, которого Зои выгнала через два дня знакомства за не слишком бережное отношение к своему «Форду».

Девушка не скрыла радости, бросив короткий взгляд назад.

— Два, — проронила она.

Мое сердце похолодело.

— Что?

— Ничего! — отозвалась она и еще ниже опустила голову к рулю.

Миновали черту города, нас встретили пустошь и бездорожье. Следующая точка — Чикаго, до него триста миль с лишним. Несмотря на холод и влажность — туман вскоре рассеялся, пыль от наших колес поднималась столбом.

Мы шли по-прежнему вторыми, белый «Летун» исчез в облаке пыли и словно растворился в нем, я неосторожно заметил:

— Вот что значит шесть цилиндров.

— Пять, — многозначительно поправила меня она.

Мое сердце опять похолодело. Я терялся в догадках, что же она имела в виду, бросаясь этими странными репликами, под ложечкой поселилось весьма неприятное чувство.

Вскоре мы догнали наших французских друзей на «Сизер-Нодэн» — авто стояло на обочине, механики нависли над дымящимся мотором, я было рванулся остановиться и спросить, нуждаются ли они в помощи, но Зои зашипела на меня.

Поравнявшись с коляской, она нажала на клаксон, отдала французам салют и вновь отвела рычаг акселератора до отказа.