Николай Свечин - Столица беглых

Закон от 12 июня отменил самый массовый вид ссылки — уголовную, то есть ссылку на житье и на поселение как наказание за уголовные преступления. Вместо этого теперь назначали лишение свободы в исправительных арестантских отделениях. Или, проще говоря, в тюрьмах. Перестали ссылать в Сибирь и за бродяжничество, бродяг теперь тоже сажали в тюрьмы. Кроме того, раньше крестьянские и мещанские общества имели право отправлять в Сибирь своих неугодных членов, изобличенных в порочном и развратном поведении. Теперь этих негодяев начали переводить в соседние волости, а не гнать за Урал. В результате количество высылаемых снизилось на 85 %. Остались только ссылка на каторгу с последующим поселением, а также ссылка за политические и религиозные преступления.

— Это все пятый год, — не удержался от комментария Зуев. — Уголовных теперь мало, тон в Сибири задают политические. А меж них, в свою очередь, больше всего солдат, осужденных за бунты. И всяких булочников, сапожников и печатников, рядовых деятелей социал-демократов. Прежней интеллигенции, страдающей за народ, теперь днем с огнем не сыщешь, они все живут в Швейцарии.

— Кто же тогда бежит? — поворошил на столе бумаги Лебедев. — Вон их сколько. Это ваши пекари да солдатики?

— А вот Алексей Николаич съездит туда, а потом нам расскажет.

Чиновники потребовали чаю и еще час разбирали приготовленные списки. Лыков сидел сбоку и помогал советами. Идти в кабинет не хотелось. Там его ждал Азвестопуло. Как сказать Сергею, что он через три дня уезжает к Полярному кругу?

Но делать было нечего. В очередной раз Алексей Николаевич подавил в себе злость на начальство и отправился огорчать помощника.

Лыков с Азвестопуло сошли с поезда в Красноярске, помятые и уставшие от семидневной езды. В пути они разделили обязанности. Алексей Николаевич взял на себя самую трудную часть командировки — он собрался обследовать Туруханск. Для этого ему предстояло спуститься по Енисею на полторы тысячи верст. А у села Монастырское свернуть в речку Туруханку и подняться по ней на тридцать пять верст, в непроходимые болота. При удачном ходе дела поездка должна продлиться почти месяц. Причем непосредственно обследование можно было завершить за два-три дня, а все остальное время съедала дорога.

Помощнику Лыков отдал что полегче: изучить ближние, южные уезды Енисейской губернии — Минусинский и Ачинский. В среде ссыльных поселение там считалось чуть ли не курортом. Сергей должен был управиться за неделю и быстро вернуться к жене. Авось успеет к родам. В его отсутствие надзор над Марией взяли на себя опытные дамы: Ольга Лыкова-Оконишникова и баронесса Таубе.

Красноярск — живописный город на левом берегу Енисея. С трех сторон его обступают горы. Но полицейским было не до красот, они торопились. Плыть вниз лучше всего на пароходе, а судоходство развилось слабое, пароходы к Монастырскому ходили редко. Лыков бегом отправился к губернатору, но того не оказалось. Прежний, Гирс, уже убыл, а его преемник Бологовский еще не вступил в должность. Ехал-ехал из Риги, где прежде начальствовал над Лифляндской губернией, и до сих пор не приехал… Алексея Николаевича принял вице-губернатор Миллер. От него питерец узнал, что опоздал на пароход. Три дня назад отплыл «Мономах» с партией новых ссыльных. На судне имелись каюты для пассажиров, пусть и второго класса. Следующий рейс не скоро, поскольку в Туруханск ходит только этот пароход, других нет.

— И что делать? — расстроился коллежский советник. — Когда он вернется, через три недели?

— Примерно, — ответил Миллер. — Но есть способ его догнать. Наймете илимку, это такая лодка. И в путь. При хорошей погоде настигнете «Мономах» где-нибудь в Анциферовской волости и пересядете. Только надо действовать быстро!

— А моего помощника устроите?

— Поручу полицмейстеру, он распорядится, — ответил вице-губернатор. — А вы тотчас ступайте в полицейское управление, пускай вас снарядят.

Так Лыков остался один. Нужно было спешить, и он даже не ночевал в гостинице. Командированный едва успел купить в дорогу чаю, сахара и водки. Уже через пару часов помощник красноярского полицмейстера усадил его в большую плоскодонную илимку, наказал команде стараться и взял под козырек. И лодка отправилась в путь.

Алексей Николаевич впервые плыл на таком экзотическом транспорте и с любопытством смотрел по сторонам. В попутчики ему достался штабс-капитан резервных войск Сухобрус, который возвращался к себе на кордон. Офицер давал питерцу пояснения.