Николай Свечин - Кубанский огонь

– За четыре дня борьбы между жизнью и смертью не так уж и много, – пробурчал себе под нос статский советник и благоразумно вернул разговор в прежнее русло: – Екатеринодарских жандармов надо привлечь, включая железнодорожных.

– Обяжем, куда они денутся. А кто сейчас там начальник сыскного отделения? Основная тяжесть ляжет на него, вопрос-то уголовный.

– Когда открыли отделение три года назад, назначили Гапонова, – стал припоминать Алексей Николаевич. – Я учил его на курсах, он был способный…

– Гапонов? – наморщил лоб товарищ министра. – Что-то знакомое. А это не он подстрелил бежавшего смертника? Когда весь конвой раззявил рты.

– Да, тот самый, – подхватил статский советник. – Некий экспроприатор по фамилии Балашов был приговорен за свои деяния к виселице и задал деру по пути на казнь. Тогда этот случай наделал шуму. Время ночное, конвойные растерялись, и Балашов едва не избег наказания. По счастью, при казни должен был присутствовать начальник сыскной, Гапонов, и он единственный принял меры. А именно – вынул наган и выстрелил трижды. В темноте по движущейся цели он попал двумя зарядами. Балашов выскочил-таки за ворота, но вскоре свалился, потеряв сознание. Его перевязали, чтобы чуть позже повесить.

– Вот молодец Гапонов!

– Конечно, молодец. Но в девятом году Ювеналий Иванович стал помощником полицмейстера, а должность начальника отделения занял другой. Фамилия его Пришельцев. Этот поднялся из участковых приставов, проявил склонность к сыску. Лично с ним я не знаком, но раскрываемость у него по отчетности выдающаяся…

– Однако банды поймать никак не может, – сердито возразил генерал-майор.

– А вы думаете, я приеду и за две недели там всех злодеев изловлю? – не удержался от резкого вопроса сыщик. – Так не бывает. Какой бы ни был я ипостасный.

Курлов тут же встал, подчиненные тоже поднялись.

– Поезжайте и разберитесь, – казенным тоном произнес товарищ министра. – И чтобы был результат! Его Императорское Величество оказали вам высокое доверие. Поглядим, как вы его оправдаете…

10 марта 1911 года Алексей Николаевич сошел с поезда на перрон екатеринодарского вокзала и осмотрелся. Снега нет совсем! А когда он три дня назад выезжал из Москвы, там лежали сугробы. Юг, это уже юг. Лыков никогда прежде не был в этом городе. Что ждет здесь статского советника? Курлов чуть ли не злорадствовал. Если сыщик сломает себе шею на августейшем поручении, шталмейстер кручиниться не станет.

К приезжему подошел высокий плечистый мужчина лет тридцати, одетый непритязательно.

– Здравия желаю, ваше высокородие. Дозвольте представиться: надзиратель сыскного отделения неимеющий чина Корж.

Лыков протянул ему руку, свободную от чемодана:

– Мое высокородие зовут Алексей Николаевич. А вас?

– Степан Матвеевич.

– Будем вместе служить какое-то время, чего язык титулами утруждать. А где начальник отделения?

– Коллежский асессор Пришельцев командирован в Ейский отдел [7] Отдел в Кубанской области являлся аналогом уезда. и поручил мне вас встретить.

– Что-то срочное?

– Точно так. Массовитое убийство в юрте станицы Новолеушковской. Зарезаны девять человек, включая маленьких детей.

Сыщики помолчали. Лыков лишь скрипнул зубами. Все чаще и чаще встречал он такие зверские преступления. В прежде спокойной и мирной православной стране словно вспыхнула страшная заразная болезнь. Жизни у малолетних отнимали с удивительной легкостью. Каждые несколько месяцев, а иногда и недель, приходили новые известия. Дети не могли быть свидетелями, они не представляли угрозы для гайменников, не оказывали им сопротивления. И тем не менее погибали…

– «Степные дьяволы» или Бубырь?

– Разбираемся, – коротко ответил надзиратель.

Помолчав еще немного, он спросил:

– Алексей Николаевич, куда вас доставить? Вы ведь города не знаете?

– Впервые здесь. А на ваш вкус, куда лучше поселиться?

Корж пожал литыми плечами:

– От кошелька зависит. Самой-самой считается гостиница «Центральная». На главной улице, на Красной. Напротив войскового собора. Номера со всеми удобствами, ванны, телефон, подъемная машина «Лифт»… Цены там, правда, сумасшедшие.

– В Екатеринодаре такие дорогие гостиницы?

– Дороже, говорят, чем в столицах, – ухмыльнулся Корж. – Это все нефтяная горячка. Город набили доверенные со всего света. Вчера вон американцы приехали. По мне, так большинство из них жулики. За год цена на аренду помещений выросла вдвое! Те, кто выстроил дома, теперь озолотятся. Ни одного угла свободного скоро не останется.