Оскар Мюриэл - Темные искусства

Мне пришлось взять его под мышку, как маленький бочонок. Его вопли эхом отдавались по всему дому.

— И кто теперь мучает парнишку? — сказал Макгрей.

— Для тебя все это шуточки, Девятипалый? — прорычал я, шагая к выходу и снося тумаки от мальчишки, который лупил меня изо всех своих силенок. — Смотри, что ты наделал! Постыдился бы за то, что убедил ребенка, что он сможет повидаться с матерью!

— Но ведь только я на это способен ! — проверещал Эдди. Он вонзил свои зубки мне в руку, и я непроизвольно выронил его на пол. Эдди взглянул на меня с таким гневом, какой трудно было представить для существа его возраста, и показал на меня дрожащей рукой. — Если заберете меня, я скажу бабушке, что это вы меня выкрали!

На мгновение его слова повисли в воздухе, а Макгрей гоготнул.

— Ага! Давай так и сделаем!

— Вот же ты, мелкий!..

Не знаю как, но я сумел собрать остатки самообладания, несмотря на то что готов был положить Эдди себе на колено и хорошенько его отшлепать. Когда мой убийственный запал немного угас, я присел на корточки рядом с мальчиком. Он отшатнулся, как загнанный в угол котенок, но я снова взял его за руку.

— Эдвард, — произнес я со всей мягкостью, на какую был способен, — я знаю, что ты сейчас чувствуешь. — Он вырывался, но хватка моя была крепка. — Я потерял мать, когда был даже младше тебя. Примерно как твой брат. Я…

Я почувствовал, как в горле собирается болезненный комок. Прежде я не говорил об этом вслух.

— Я прятался под столами. Я пинался, и дрался, и ненавидел всех за то, что меня к ней не пускали. А еще я чувствовал жгучую тоску, необходимость с ней увидеться. Необходимость увидеться с теми, кто нас покинул. И она не единственная, кого я потерял за многие годы. — Я сглотнул, набрал воздух и показал себе на грудь. — Ты ведь чувствуешь здесь то же самое? Будто что-то разрывает тебя изнутри?

По лицу Эдди быстро и часто катились слезы, и он кивнул. Я стиснул его тонкое плечико.

— Это жестоко. Несправедливо. Я знаю. Это самое мучительное чувство на свете, но именно подобное отчаяние подпитывает всю эту чепуху насчет духов. Некоторые люди видят твою боль и пытаются этим воспользоваться. — Произнося эти слова, я искоса взглянул на Макгрея и подумал о его сестре. — Иногда мне даже хочется, чтобы такое было возможно. Тогда я смог бы опять с ними свидеться.

С минуту все молчали. Бедный Эдди все всхлипывал, утирая слезы манжетами. Я протянул ему носовой платок, и он звучно высморкался. Затем я помог ему встать. Несмотря на заплаканный вид, выглядел он получше. Однако, стоило мне потянуть его к двери, он снова воспротивился.

Он посмотрел на меня и шмыгнул носом.

— Я все равно хочу это сделать.

— Что ?

— Я должен попробовать.

— О, ты же это не серьезно. Разве ты не…

— Ты слышал парнишку, — сказал Макгрей и проводил мальчика обратно к креслу. — Я никого не заставляю.

Я покачал головой, испепелив его взглядом.

— Ты прекрасно знаешь, что делаешь. Всегда знаешь. И, как всегда, тебе плевать, кого ты вслед за собой утащишь в ад.

Надувшись, Макгрей посмотрел на меня исподлобья.

— Я понимаю, что ты тоскуешь по дяде, но если и есть на свете человек, кому я никогда не желал зла…

— О, да отстань уже ! Делай что хочешь. Причини ребенку страдания. Угоди в тюрьму. Вырой ложкой подземный тоннель из Кэлтон-хилл! Я в этом больше не участвую.

— Вообще-то, — сказал Макгрей, — тебе вроде как придется. Мне нужно семь человек за столом.

Я, вероятно, издал самый издевательский смешок в своей жизни, но затем всмотрелся в угрюмые лица, меня окружавшие.

Джоан затеребила свою шаль, и Джордж положил руку ей на плечо. Я слишком хорошо их знал: они были всей душой преданы Макгрею и в любом случае пришли бы ему на подмогу.

— Останьтесь с нами, сэр, — сказала Джоан. — Пожалуйста. Что, если духи придут, а мы тут одни с двумя мальчишками?

— О, Джоан, ну это ведь абсурд! — Я обвел их взглядом — все, как один, были полны решимости. Я повернулся к Макгрею.

— Даже если я соглашусь, у тебя есть двое мальчишек, двое старых слуг, — в этом месте Джоан попыталась возразить, — и мы с тобой. А кто седьмой?

— Рид уже едет, — ответил Макгрей, — правда, он считает, что я вызвал его для сбора неких улик… Что не совсем ложь, если задуматься.

Пока я раздумывал, из сада донесся стук копыт.

— Вот и он, — сказал Ларри, выглянув в окно.

— Рид на это не пойдет, — пробурчал я.

— Ох, надеюсь, пойдет. Не хотелось бы снова напоминать ему о временах, когда он воровал тела.