Олег Петрович-Белкин - Настоат

И Ригель С – последний, незаметный, непримечательный… Боязливый. Невидимый для других, скрывающийся в тени прочих. Посредственный, ординарный, немощный, слабый.

Господи! Дыхание в груди замирает, я широко распахиваю глаза. Вместе с обликом убийцы ко мне возвращается память.

Энлилль был прав – я допустил чудовищную ошибку: ничто не закончилось, все только начинается!

– Иненна! – онемевшими губами шепчу я. – Прочь отсюда, скорее! Надо бежать… Я вспомнил: в системе Ригель есть три звезды – гигант, средняя и белый ка…

Стремительные шаги сзади – обернуться я не успеваю. Удар. Боль. Хруст черепа. Крик.

Я падаю, чтобы никогда не подняться. Как и во всех предыдущих случаях, я опоздал. Безысходность и неизбежность .

«“Безысходность и неизбежность”, – пробудившись, передразнивает меня Мост. – Отчаяние. Обреченность. В каждом из этих чарующих, таинственных слов – беспощадное признание моей полной победы.

Память вернулась. Наслаждайся ей, Настоат! Только скажи: разве это хоть что-то меняет?» Сотрясаясь двенадцатью арками, Мост заливается издевательским смехом.

Оглушенный, я пытаюсь подняться. Кровь хлещет из головы, рядом лежит камень – острый булыжник, которым в меня запустили. Не сомневаюсь – он отколот от опоры, свода или пролета Моста. Теперь я понял: Мост – главный убийца, а человек – не более чем сообщник и исполнитель.

Руки не слушаются. Словно опрокинутый на спину жук, я беспомощно хватаюсь за воздух. Огромные черные круги перед глазами. Иненна кричит и в ужасе озирается, мечется из стороны в сторону – убийца снует где-то рядом, его шаги слышны то справа, то слева. Он приближается и удаляется, прячась среди дрожащих теней, готовясь к последней, решительной схватке.

Иненна опускается на колени; собрав покидающие силы, переворачивает меня на бок. Разрывает на себе одеяние, пытается перевязать рану. Спасибо! Еще минута, и я бы захлебнулся – если не водой, то собственной кровью.

– Беги!.. – Голос мой слаб и беззвучен. От судороги, охватившей трахею, он превращается в надсадный, нечеловеческий хрип. – Прочь от Моста – как можно быстрее! Беги к Больнице! Не бойся: меня невозможно убить, ничего ужасного со мной не случится. Думай о себе! Убийца слишком слаб, чтобы совладать с Настоатом… А ты – чересчур уязвима. Я выживу… Спаси себя! Если умрешь, все повторится…

– Нет, я тебя не оставлю, – рыдает она. – Мы выберемся вместе!

– Не выберемся… Кто-то непременно погибнет. Кто-то всегда погибает… Беги! Это единственный шанс. Твоя цель – Больница, там ты будешь в безопасности. Обо мне не волнуйся: машина уже выехала, скоро она собьет меня, и водитель доставит в приемный покой. На операционный стол. К Великому Архитектору.

– Настоат, милый, ты бредишь…

Подобно лишенной воды рыбе, я начинаю биться в конвульсиях. Пытаюсь совладать с телом – иначе Иненна никуда не уйдет, останется со мной до самой кончины. Ее кончины, не моей – и это самое страшное!

Самоотверженность, жертвенность и забота – ты прекрасна, моя родная Венера! Почему я не разглядел этого раньше?

Но сейчас, пожалуйста, уходи!

– У-хо-ди, не то убийца победит…

Иненна тихо стонет, заливаясь слезами, но подчиняется, встает, пытается найти выход.

– Я приведу помощь! Ради Бога, держись! Не умирай!

– Ты тоже…

Дорога освещена тусклым светом. Путь к спасению близок – сотня шагов по пустоши и эспланаде, далее – оживленная улица, бульвар, бар «Йог-Сотот». Там наверняка есть посетители и охрана. Ригель С не посмеет убить ее при свидетелях. Главное – добраться дотуда!

Мост раскатисто смеется надо мной и моим планом: «Пусть попробует добежать туда в кромешных потемках. Посмотрим, что из этого выйдет!» Мгновение – и двенадцать арок сворачиваются в клубок, погружаются в сумрак. Красно-оранжевый свет, исходивший от Моста, гаснет – дороги больше не видно.

Шум прибоя, завывание ветра, звук вытекающей из меня крови. Всхлипы Иненны. И темнота, обволакивающая пеленой – вырваться из нее невозможно.

Убийца совсем рядом.

– Выхода нет – беги напрямую к Больнице! Ты увидишь ее очертания на горизонте. Беги – сквозь дома и канавы, трактиры, пассажи, стены, тернии и могилы. Сквозь нечистоты, выгребные ямы, клоаки, брустверы, топи, болота. Сквозь все, что стоит на пути света. Беги, только беги!

Верю ли я в то, что сейчас говорю? Нет, просто надеюсь! Уже ни за что не успеть – за спиной я слышу отчетливый шорох. Наша участь предрешена – к сожалению, окончательно.