Андрей Рубанов - Человек из красного дерева

– Это писал истукан? – спросил я.

– Нет, – ответил Читарь. – Живой смертный. Умер шестьдесят лет назад. Я знал его. Он, как и я, умел заучивать книги наизусть. Теперь иди, братик, спасибо тебе за всё.

Читарь поднял руку выше и перекрестил воздух меж нами.

Смотреть на него, стоящего столбиком, стянутого грубыми брезентовыми ремнями, было невыносимо; я убежал вон.

Следующие часы посвятил Параскеве. Ещё раз сходил в магазин, теперь уже без спешки. Вовремя вспомнил, что до сих пор фигуряю в шикарных штанах и дизайнерском пиджаке, стоившем, если верить Отщепенцу, немыслимых денег. Вернувшись с покупками, пиджак и рубаху снял, остался голым по пояс; так и работал.

За полдня привёл в порядок голову, с неё и начав; затем спину. Увлёкся. Десять раз похвалил себя за то, что выбрал самый твёрдый материал. Если бы выреза́л фигуру из более мягкого дерева – она бы обгорела сильней и глубже.

Когда меня окликнули – едва не подпрыгнул от неожиданности.

В цех вошли трое, незнакомые мне молодые парни, вразвалочку, спортивно. Один щуплый, другие покрепче. Дух от них шёл совсем слабенький, первобытный, как от животных.

– Здорово, мужик, – воскликнул щуплый. – Чем занимаешься?

Я не ответил.

Перед собой они видели голого по пояс человека, с руками, измазанными сажей: такого можно не воспринимать всерьёз.

Молча взял тряпку, вытер чёрные ладони.

Они приблизились.

Лица обыкновенные, скучные, лица простых парней из провинциального города, низкие лбы и крепкие подбородки.

Щуплый продолжал интересоваться:

– Откуда ты, дядя?

И вот что случилось со мной потом: я обрадовался. От предвкушения даже закружилась голова. Я улыбнулся им широко и гостеприимно, и стал прикидывать, как свернуть им шеи. Слишком сильно перенервничал, спасая своего брата, стягивая его тело узами, – и теперь моя жалость к нему сама собой переплавилась в чистый гнев, заполнивший всего меня; я наслаждался гневом и ждал момента, когда смогу его выпустить, это было звенящее, закладывающее уши, людоедское, волшебное ощущение, очень человеческое, сладкое. Деревянные чудища на такое не способны; только живые, налитые горячей кровью.

Я подобрал с пола рубаху, надел и грязными пальцами – очень медленно – стал застёгивать мелкие пуговки.

– А вы кто? – спросил мирно.

– А ты-то кто? – встрял второй, наголо бритый, по их терминологии – “бык”, агрессивный нападающий.

– А может, вам и знать не надо? – вежливо произнёс я. – А может, так лучше будет?

Они не были готовы к такому повороту и слегка стушевались.

– Обзовитесь, парни, – предложил я, чрезвычайно миролюбиво. – Потом будем говорить дальше.

Но щуплый был малый не промах, он развеселился и переглянулся с приятелями.

– Дальше – ближе, твёрже – жиже! – провозгласил он. – Я так понял, ты на понятиях. Местный?

– Нет, – ответил я, – наоборот.

– А мы – местные, – сказал щуплый. – И это наша точка, братан. Это наша база. Тут был бизнес, и мы с него получали.

– Теперь, – ответил я, – тут бизнеса нет.

– А что есть?

– Ничего.

– А ты тогда что тут делаешь, Вася?

– А это никого не колышет, – сказал я. – За слова твои грубые, сынок, за “мужика”, за “Васю”, – я бы с тебя спросил, но не буду, потому что я добрый. Но найдутся и злые. Они спросят по тяжёлой. Кто я есть, что я делаю, – вам знать вообще не надо. Ваша точка? – пусть будет ваша, я не против. Вон там в углу насрано – это, получается, тоже ваше, правильно? Так ведь?

Они молчали.

Под ногой у меня лежал топор и два напильника, каждый длиной в две ладони; замечательный топор и прекрасные напильники; руки сами потянулись к рукоятям.

Бритоголовый вынул сигареты и закурил. Щуплый – их лидер, конечно, – не хотел терять инициативы в разговоре и облажаться перед своими.

– Ладно, – сказал он. – Давай начнём заново, как будто ничего не было. Как будто я только что вошёл. Вот я, допустим, местный житель, интересуюсь узнать, что ты делаешь возле моего дома. Вдруг ты террорист, как его, исламский? Бомбу тут маньячишь, взрывчатую? А? Ты тут бычишь перед нами, типа борзый и блатной, но мне-то всё равно, я по-людски спрашиваю…

– Если по-людски, – ответил я, – то тебе не о чем беспокоиться. Меня звать Антип, я тут случайный человек, два-три дня пересижу и пропаду, никакого вреда не сделаю. И главное: чтоб ты знал, менты в курсе, что я здесь. Уже приходили, паспорт проверили. Я им денег отсчитал.

Трое переглянулись.

Бритоголовый выкинул сигарету, наполовину выкуренную, точно мне под ноги.