Андрей Демидов - Мысли

— Шеф, справа! — уже не таясь, в полный голос крикнул Фритц. Из будки туалета, скрипнув несмазанными петлями, возник боевик с сигаретой в зубах, застегивающий ширинку армейских брюк. Спецназовец одним прыжком опередил Манфреда и, крякнув, ударил боевика подошвой кованых ботинок. Тот, выронив сигарету, с грохотом обрушился внутрь туалетной кабины и испуганно затих.

— Круши их! — радостно заорал Мяскичеков, снося с ног подвернувшегося сутулого боевика, волокущего куда то упаковку консервированного «лечо». Коротко махнув прикладом автомата, размазал перекошенное от страха лицо. Сзади, у КПП, резко, как удар хлыстом, прозвучал первый выстрел. Видимо, охрана успела взяться за оружие. Кто то истошно заорал:

— Тревога! — и тут же осекся.

Под сводами леса горохом раскатилась длинная очередь. Слилась с другой. Еле слышно тявкнул «маузер курц» Фритца. Он целился в две тени, бегущие в сторону КПП.

Тени шарахнулись в сторону. Одна упала:

— У у у…

Мяскичеков, с разбега налетев на шершавый бетон у металлической двери, замер. Он сипло дышал и бормотал себе под нос проклятия.

Манфред и Фритц вжались в стену с другой стороны двери, из за которой слышалась возня, тревожная ругань и звон бьющихся бутылок:

«…поручик Голицын, а может, вернемся? Зачем нам, поручик, чужая земля?»

Тяжелая дверь распахнулась, и несколько боевиков, кто в одних трусах, кто в солдатских бушлатах на голое тело, вывалились наружу.

— Ну, если Зуб опять охоту на лосей устроил! Яйца оторву!

— Не похоже…

— Накрыли, еханный в рот!

— Бля!

Мяскичеков дал очередь сразу из двух автоматов, засыпав Манфреда и Фритца дождем стреляных гильз. Они, закрывшись от потока горячего металла, нырнули в проем двери, в узкий коридор, освещенный тусклыми электрическими лампочками. Где то неподалеку приглушенно тарахтел дизельный генератор, в конце коридора ревел магнитофон: «Ах, русское солнце — великое солнце! Корабль «Император» застыл как стрела!»

Фритц в упор выстрелил в возникшую перед ним фигуру с голым, в наколках торсом и, перешагнув через высокий порог, влетел на середину просторной, но низкой комнаты, заставленной пустыми пивными бутылками, пропахшей дешевыми сигаретами и бетонной пылью. Ударив ногой, опрокинул дощатый стол с объедками и стаканами на пьяного бугая. Затем, хрустя битым стеклом, пробежал через соседнее помещение, со стоящими вдоль стен трехэтажными койками, и снова оказался в коридоре. Фогельвейде не целясь, стрелял в темный боковой проход, а спецназовец пинал коленом в зад коренастого боевика в джинсовой куртке, надетой наизнанку:

— Показывай, гнида, где электроника! Живее, падаль!

Боевик кивнул и под дулом АКМа Мяскичекова побежал по коридору. Фритц, держа на прицеле выход, боком двинулся за ними. По коридору они свернули направо и все вместе по ступенькам спустились вниз. Тут было тихо и почти совсем темно. У стены сиротливо стояла совковая лопата с обломанным черенком, с кронштейнов под потолком свисали концы обрубленных кабелей.

— Тут! — указал коренастый боевик на широкую металлическую дверь с колесом, как на люке корабельного отсека. Спецназовец не без удовольствия одним ударом вырубил коренастого. Фритц, кряхтя от напряжения, повернул штурвал запора и отворил дверь. Подоспевший Манфред, шагнув внутрь, зажег спичку. Матово заблестели оранжевой краской ряды контейнеров без маркировки. Мяскичеков начал ковырять крышку одного из них своим тесаком, но Манфред схватил его за локоть:

— Не надо. Это товар «Майнц Телефункен». Пойдем, товарищ, нам нужно занять оборону.

Спецназовец правильно понял интонацию, кивнул и сунул нож обратно за голенище. Фритц несколько замешкался у контейнеров. Он, глотая возникший в горле горький комок, поглаживал ладонью оранжевую шероховатую поверхность:

— Надо же, нашли эту проклятую электронику. Черт меня побери!

— Хольм, за мной! — Манфред уже бежал обратно. Мяскичеков изо всех сил спешил за ним. Он заметно устал. Первый азарт атаки прошел, начала сказываться усталость и потеря сил из за двухнедельного сидения под землей, когда приходилось жевать тошнотворных лягушек и утолять жажду, вылизывая языком влажную бетонную стену. Он бежал неровно, то и дело спотыкался, задевал плечами углы на поворотах.

— Ничего, ничего. Все одно легче, чем под Кандагаром. Я продержусь… Что, я хуже этого старикана…

— Так, а теперь попробуем направо! — Манфред неожиданно свернул в низкую штольню. Ему показалось, что он уже был в подземных фортификационных сооружениях с подобной планировкой.