Джанет Глисон - Смарагдовое ожерелье

Данстабл взял кружку с элем и залпом осушил ее, будто не пил целую неделю.

— Его кто-нибудь навещал?

— Да, приходили несколько посетителей. Но он все время ждал кого-то еще.

— Что вы имеете в виду?

— Кобб все время спрашивал, заходил ли кто к нему, были ли письма.

— Он никогда не упоминал, кого именно он ждет?

— В общем-то, нет, хотя, насколько я понял, ждал он какую-то даму. Он неоднократно говорил: «Если кто придет, скажите ей, что я скоро буду, и до моего прихода будьте с ней особенно любезны».

— Вы помните кого-либо из его посетителей? Они представлялись?

— Подождите. Не так быстро. — Данстабл постучал пустой кружкой по стойке. — Какое все это имеет отношение к вашему предложению?

— Налейте себе еще, мистер Данстабл. Мне необходимо переговорить с Коббом, — без зазрения совести солгал Джошуа. — Обсудить одно деликатное семейное дело. — Он заговорщицки подмигнул Данстаблу и похлопал себя по носу. — Если мне удастся найти кого-то из посетителей мистера Кобба, то, возможно, они помогут мне отыскать его самого. Я буду крайне признателен вам за содействие.

Данстабл пожал плечами и вновь до краев наполнил элем свою кружку.

— Был один стряпчий из Лондона.

— Откуда вы знаете?

— Он оставил карточку с сообщением для мистера Кобба.

— Его имя?

— Бартоломью Хор, поверенный с Грейз-Инн-Лейн. [4] Грейз-Инн-Лейн (ныне Грейз-Инн-роуд) — улица, на которой находится «Грейз Инн» — один из основных «Судебных иннов». (Четыре корпорации барристеров в Лондоне; пользуются исключительным правом приема в адвокатуру. Существуют с XIV в., первоначально как гильдии, где ученики обучались у опытных юристов в качестве помощников; ныне в школах при этих корпорациях готовят барристеров.) «Грейз Инн» получил свое название по имени первого владельца здания инна.

— А другие?

— Герберт Бентник. У него с вашим мистером Коббом вышла крупная ссора.

— Герберт Бентник? Вы уверены, что это был он?

— Так же, как в том, что у вас на кончике носа краска.

Джошуа поспешно промокнул носовым платком свое лицо.

— О чем они спорили? Вы присутствовали при их разговоре? Или, может, слышали что-нибудь?

Намек Джошуа вызвал у Данстабла возмущение, он сделал обиженное лицо:

— Джентльмены сидели там. — Широкой волосатой рукой он показал на дубовую скамью с высокой спинкой в углу холла. — Так что я волей-неволей все слышал.

— Пожалуй. Простите, если ненароком обидел вас. Я не имел в виду, что вы специально подслушивали.

— Да, наверное. Хотя я обязан следить за тем, что здесь происходит...

— Разумеется, мистер Данстабл. Так что вы слышали?

— Наберитесь терпения. Я же рассказываю. Едва они пригубили свои бокалы с вином, как мистер Бентник принялся кричать на мистера Кобба. «Я же сказал, она не станет встречаться с тобой, и точка», — заорал он. На что мистер Кобб ответил: «Я прошу только то, что по праву принадлежит мне». А мистер Бентник говорит: «Это ты так считаешь». Но Кобб возразил: «Нет, это не голословное утверждение. В доказательство я могу представить письма». Они оба вскочили, встали лицом к лицу — я даже испугался, что они поубивают друг друга. Мистер Бентник заявил, что ничего не знает ни про какие бумаги и, если таковые существуют, значит, они фальшивые. Кобб плеснул ему в лицо вино, и тот сказал, что не задержится здесь больше ни минуты, иначе мистеру Коббу не поздоровится. Потом, разъяренный, мокрый с головы до ног, он стремительным шагом покинул гостиницу.

Крайне любопытные сведения, подумал Джошуа. Не зря он угощает Данстабла.

— Они еще встречались? — спросил Джошуа, потягивая эль.

— Больше я их вместе не видел, хотя подозреваю, что дама, о которой они говорили, и дама, которую ждал Кобб, — одна и та же женщина. Возможно, это та самая леди, что приходила сюда в тот день, когда он исчез.

— И кто она?

— Здесь я вам ничем помочь не могу. Я был занят на конюшне и только мельком увидел, как она вошла в гостиницу. Вот и все. Эта женщина мне не знакома.

— Как она выглядела?

— Светловолосая.

— Ее возраст? Манеры?

— Лет двадцати, одета роскошно: перья, цветы, ленты, кружева — в общем, все такое. И цену себе знает. Несет себя так, как и полагается красавице.

— Почему вы решили, что она имеет отношение к мистеру Бентнику?

Данстабл глянул в свою кружку:

— И сам толком не знаю. Просто слышал, что к нему в усадьбу приехали дамы, и слышал, как джентльмены во время ссоры упоминали какую-то леди. Наверно, просто предположил.