Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

Те молча посмотрели на него и захихикали. Должно быть, нечасто здесь появлялись люди, одетые более-менее опрятно.

– Если господин разыскивает свою собачонку, то здесь ему делать нечего, – насмешливо заявил кто-то из ребят. – Лоренц уже давно прибил ее и сожрал.

– Хотелось бы убедиться в этом самому, – с улыбкой ответил Симон.

Собачники, как палачи и живодеры, повсюду пользовались дурной славой. В небольших городах отловом бродячих собак занимались живодеры, они же убирали нечистоты и мертвых животных. Но в Мюнхене количество собак так возросло, что с некоторых пор для этого создали отдельную должность. Время от времени даже собирали толпу бродяг, и те, вооружившись дубинками, несколько дней прочесывали город.

Симон нерешительно постучал в дверь покосившегося дома. Никто ему не открыл. Тогда он заглянул за угол: проход между высокими стенами уводил во двор, уставленный бесчисленными клетками и ящиками. Стоило ему шагнуть во двор, и вокруг поднялся адский шум. Только теперь лекарь заметил, что в клетках находились собаки; как по приказу, они стали лаять, бросаться на решетки и скалить зубы.

Не успел Симон оправиться от первого потрясения, как на него бросился огромный дог. Из раскрытой пасти брызгала слюна, сверкали громадные клыки. У Фронвизера перехватило дыхание. Еще пару прыжков, и монстр его настигнет! Лекарь подобрал до смешного маленький камень, замахнулся и приготовился к неизбежному.

Вот как окончится жизнь многообещающего лекаря и ученого. На корм собаке…

Дог уже изготовился к последнему прыжку, но в этот момент раздался громкий свист, а затем кто-то крикнул:

– Вастль! Место!

Громадный пес сразу подчинился. Он припал к земле и заскулил, но при этом внимательно следил за Симоном, словно только и ждал очередного приказа.

В доме отворилась задняя дверь, и во двор шагнул широкоплечий мужчина с растрепанными волосами, до того грязными, что Симон затруднился определить их настоящий цвет. Косматая борода едва прикрывала длинный, плохо заживший шрам, пересекавший всю правую часть лица. В руке он держал тяжелую, отполированную дубинку и грозно ею покачивал.

Симон поднял руки.

– Э… я стучал! – прокричал он сквозь лай множества собак. – Но никто не открыл!

Мужчина посмотрел на лекаря так, словно не понимал его из-за шума.

– Я говорю… – снова начал Симон.

– Да заткнитесь вы, чтоб вас всех!!!

Мужчина проревел так громко, что его крик перекрыл даже лай. При этом он ударил дубинкой по одной из клеток. Раздался оглушительный лязг. Некоторые собаки заскулили, но потом действительно воцарилась тишина.

– Ты пришел за какой-то конкретной собакой? – неожиданно спросил мужчина, который, вероятно, и был собачником Лоренцом. Он опустил дубинку и медленно двинулся к Симону. Но миролюбия в его облике от этого не прибавилось.

Лекарь облегченно кивнул.

– Ха! Да, действительно. Я ищу маленькую таксу, черную с белым крапинками. У нее еще пятно от лба до мордочки.

– Хм, надо посмотреть…

Лоренц прошелся между ящиками и клетками. Наконец он опустился возле одной из клеток и открыл дверцу.

– Ну, вот он, наш маленький беглец! – сообщил он. – Да еще в неплохом состоянии. Один пфенниг, и он твой.

Лоренц ухмыльнулся и взял таксу за шкирку, черную с белыми крапинками. Симон не мог поверить собственному счастью. Ему и впрямь удалось разыскать маленького Артура, да еще с первой попытки! Сияя от радости, лекарь шагнул к Лоренцу и стал рыться в кошельке в поисках нужной монеты.

– Вот так неожиданность! – воскликнул он. – Даже не верится, что…

Тут в глаза ему бросилась одна незначительная деталь.

– Э… это же девочка, – сказал он. – А мне нужен мальчик. Его зовут Артур.

Лоренц пожал плечами.

– Ну, назовешь ее Артурой. Тоже неплохо звучит.

Симон присмотрелся к собаке.

– И пятна на лбу у нее нет… Во всяком случае, не такое, чтоб до мордочки.

– Могу нарисовать, без проблем, – Лоренц, точно колбасу, сунул ему под нос скулящую таксу. – Берешь или нет?

– Боюсь, все не так просто, – вздохнул Фронвизер. – Я разыскиваю собаку для благородной дамы. Она сразу заметит обман, и я стану на голову короче.

– Понимаю, – Лоренц кивнул и сунул собаку обратно в клетку. – Тогда ничем не могу помочь, прости.

С тающей надеждой Симон оглядел двор. В дальней его части стоял сарай, в котором, по всей видимости, тоже были клетки. Некоторые из собак снова залаяли, другие выли или рычали друг на друга. Громадный дог по-прежнему лежал в грязи и не сводил с чужака кровожадный взгляд.