Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

– Это все собаки, какие у тебя есть? – в отчаянии спросил лекарь.

– Это все собаки, которых, на мой взгляд, имеет смысл немного попридержать, – ответил Лоренц и почесал рубцеватый шрам на лице. – На вид они ухоженные; может, еще объявятся хозяева. Или удастся продать их. Остальных я забиваю и отношу трупы живодеру. Хоть пару крейцеров, а заработаю.

Симон вздрогнул.

– Может, среди забитых была моя такса, – произнес он глухим голосом.

– Я бы запомнил! – рассмеялся Лоренц. – Если эта псинка такая дорогая, как ты говоришь, то я был бы полным олухом. – Он усердно почесал затылок, рассмотрел блоху на пальце и стряхнул. – Хм… странно только, что в последнее время пропадает столько дорогих собак.

– В каком смысле? – растерянно спросил Симон.

– Ну, ты не первый пришел ко мне в поисках собаки. В последнее время приходит много слуг от благородных господ. С десяток милых собачонок пропало, не меньше. Я бы с радостью разменял их на пару звонких монет, только вот нет их у меня, этих шавок! Прямо напасть какая-то.

– И все-таки сделай одолжение, будь повнимательнее, – попросил Симон.

Он вынул несколько монет и отдал их Лоренцу. Это были его последние сбережения. Оставив фальшивые монеты у недоверчивого книготорговца, Фронвизер совершенно разорился. Оставалось только надеяться, что эти деньги окупят себя сполна.

Лоренц взял монеты, понюхал их, словно они были съедобными, потом повертел в ладони и наконец попробовал на зуб.

– Нормальные, – пробормотал он.

– А с чего бы им не быть нормальными? – с улыбкой спросил Симон. Этот тип и в самом деле был чудаком.

– А ты не слышал? – понизив голос, ответил Лоренц. – Опять в ходу появилась легкая монета. За этим стоит какая-то шайка. На днях одного из них чуть не поймали – хотел расплатиться этими деньгами за книгу. Правда, ему удалось улизнуть. И книгу с собой утащил…

– Подумать только, – просипел Симон.

– Да, и этих монет все больше. Пфенниги, бацены, талеры… Они наводнили Мюнхен и сбили все цены. Курфюрст обещает награду любому, кто назовет ему преступников. – Лоренц ухмыльнулся. – Не то чтобы я принял тебя за кого-то из них, но рисковать не хочется. Особенно с серебряными монетами. А иначе самому туго придется.

– По… понятное дело, – ответил Симон. – Подозреваемые уже есть?

– Ну, парень из книжной лавки был такой мелкий пижон, выглядел вполне зажиточным… Может, это и вовсе главарь банды. Его еще разыскивают, но куда важнее отыскать их укрытие. Где-то ведь им нужно чеканить эти свои монеты… – Лоренц подмигнул ему. – Когда мерзавцев схватят, процесс над ними будет знатный. Как тогда, над семейством Пембов. Тех посажали на кол и сожгли, а жене сначала порвали клещами груди и…

– Кхм… мне, наверное, пора возвращаться, – поспешно прервал его Симон. – Я загляну через пару дней. Может, что-нибудь узнаешь к тому времени.

У него вдруг возникло ощущение, что Лоренц разглядывает его чуть внимательнее. Хотя, возможно, он и ошибался.

– А этот шрам, – спросил Симон, чтобы немного отвлечь Лоренца, и показал на его лицо, – это собака цапнула?

Собачник помотал головой.

– Кошка, будь она проклята. Они куда проворнее глупых дворняг. Так я и не поймал скотину…

– Ну, тогда удачной охоты, – Фронвизер приподнял шляпу и напряженно улыбнулся.

Лекарь поспешил убраться со двора. Когда он оказался в переулке, собаки позади него завыли хором, словно на прощание.

Симон против воли зашагал быстрее. Казалось, его проблемы множились день ото дня.

Примерно в это же время Барбара еще лежала в постели в доме палача и прислушивалась, как хихикают племянники в соседней комнате. Она невольно улыбнулась. Это был один из тех редких моментов, когда Петер и Пауль не ругались, а дружно играли. Должно быть, мальчики затащили наверх ящик со старыми костюмами и теперь примеряли их. Там даже нашлось несколько старых масок, какие носили на карнавалах. Компанию братьям составляли несколько кошек Вальбурги. Барбара не переставала удивляться, каким большим и вместительным был этот дом, гораздо больше, чем их собственный дом в Шонгау. Хотя и мюнхенский палач был зажиточнее своего собрата из маленького сонного городка…

«А палач из Кауфбойерна? – подумала Барбара. – Как бы жилось его жене?»

Вчерашняя встреча с Конрадом прошла лучше, чем ожидала Барбара. Неер был очень внимателен, расспрашивал ее о жизни в Шонгау, о ее мыслях и желаниях. Поначалу Барбара была очень замкнута, но напряжение постепенно уходило, и она немного рассказала о себе. Конрад Неер действительно отличался от других палачей – более того, он отличался от всех мужчин, которых до сих пор знала Барбара. Казалось, он и вправду проявлял к ней интерес. Не к ее пышной груди или ягодицам, а к ней самой! Кроме того, он умел слушать, на что способны были очень немногие мужчины. О своей покойной супруге Неер говорил исключительно с любовью.