Роберт ван Гулик - Ожерелье и тыква-горлянка

— Господин Лан не любит, когда его беспокоят в послеобеденное время, доктор!

— Все же спросите его!

Слуга отправился по коридору, всем своим видом демонстрируя сомнение, но вернулся с широкой улыбкой:

— Господин Лан ждет вас, сударь! Четвертая дверь по правой стороне.

Судью встретил тощий человек с круглой головой, которого он видел утром около складов. С подобострастной улыбкой человек представился как казначей господина Лана и провел гостя через большую прохладную прихожую в просторную комнату, которая, по-видимому, занимала всю заднюю часть левого крыла гостиницы. Очевидно, это были самые уединенные и наиболее дорогие помещения «Зимородка».

Господин Лан сидел за массивным письменным столом из резного черного дерева, толстая конторская книга лежала перед ним. Телохранители стояли у раздвижных дверей, выходивших в запущенный внутренний сад. Господин Лан поднялся и с вежливым поклоном предложил судье кресло. С тонкой улыбкой на губах он произнес:

— А мы вот тут с казначеем просматриваем бумаги. Ваше посещение позволит прервать это скучное занятие. — Он жестом приказал казначею подать чай.

— Я хотел нанести вам визит вежливости раньше, господин Лан, — любезно отвечал судья, — но вчера я очень поздно лег и утром чувствовал себя не вполне хорошо. Сегодня прекрасная погода, сударь… — Он принял из рук казначея чашку и отхлебнул глоток.

— Если не считать дождливых дней, — заметил господин Лан, — то климат здесь очень приятный.

судья резко поставил чашку на стол. Опершись руками в колени, он сказал — на этот раз грубо:

— Рад слышать это, Лан! Ибо тебе придется задержаться в Хэши на долгое-долгое время.

Хозяин взглянул на судью очень внимательно и, медленно выговаривая слова, спросил:

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что перемирие окончено. В тот момент, когда ты высунешь нос за пределы этой специальной зоны, мы покончим с тобой, Лан. Прошлой ночью твои тупые подручные затащили меня к тебе на склад, там, на причале, и пытались убить.

— Я же говорил вам, хозяин, что там по всему полу кровь. Я… — засуетился казначей.

— Заткнись! — рявкнул Лан. И добавил, обращаясь к телохранителям: — Закройте эту проклятую дверь! Один из вас пусть встанет у этой двери, другой — у двери в прихожую. И чтобы никто нас не беспокоил.

Он уставился на судью своими глазищами, в которых появилось жесткое выражение:

— Я понятия не имею, о чем вы говорите. Я заподозрил, что вы принадлежите к Красным, когда увидел вас вчера в бане: доктора редко имеют телосложение борцов. Но я отвергаю ваше обвинение в покушении на убийство. Мы соблюдаем правила перемирия.

Судью передернуло.

— Пока допустим, что вы говорите правду. Есть более важные вещи, которые я должен с вами обсудить. Мне приказано сделать вам предложение. Вы наняли счетовода этой гостиницы, чтобы он украл для вас очень милую вещицу. Ваша лига, Лан, очевидно, остро нуждается в деньгах. Я прихожу к такому выводу потому, что вы пренебрегли опасностью: за кражу вам грозило быть разрезанным на кусочки медленно и умело.

Лан оставался невозмутимым, но судья заметил, что лицо казначея покрылось мертвенной бледностью. Судья продолжал:

— Мне бы доставило большое удовольствие пойти и донести на вас властям, Лан. Но перемирие есть перемирие, и мои люди верны данному слову. При условии, конечно, что нам платят взаимностью. Восемьдесят четыре разделить пополам — получается по сорок два. Поправьте меня, пожалуйста, если я ошибся.

Лан щипал козлиную бородку, сверля телохранителей злобным взглядом. Гиганты отчаянно замахали руками, отрицая свою вину. Казначей поспешил спрятаться за кресло хозяина. Какое-то время в комнате царила тишина. Наконец Лан сказал:

— Ваши люди работают хорошо, просто прекрасно. Мне придется провести чистку членов моей организации. Очень тщательную. Да, ваши цифры верны. И между нами действительно была договоренность, что на нейтральной территории мы будем делить добычу, и притом пополам. Я не уведомил вашего хозяина об этом выгодном предприятии только потому, что затея кончилась ничем. Мне не удалось заполучить ожерелье.

Судья резко поднялся.

— Вчерашнее покушение на мою жизнь свидетельствует о том, что вы лжете, Лан. Мне приказано — в том случае, если вы отвергнете наши разумные требования, — объявить вам о прекращении перемирия. Что я и делаю прямо сейчас. Всего хорошего!

Ди направился к двери. В тот момент, когда он взялся за ручку, Лан воскликнул: