Роберт ван Гулик - Ожерелье и тыква-горлянка

Подавальщик принес бамбуковый поднос с рисовыми сластями.

— Пожалуйста, доктор! — подбадривал толстяк судью, лучезарно улыбаясь. — Угощайтесь вволю за мой счет!

Судья Ди попробовал пампушки и нашел, что начинка приторна.

— Изумительно! — воскликнул он.

— Все для вас, сударь! — Толстяк оперся о стол и продолжал доверительным тоном: — А сейчас я поведаю вам нечто, что представит несомненный интерес, сударь. Загадка как раз для вас. Всякий раз после еды, примерно полчаса спустя, у меня появляется очень неприятная боль слева. Затем возникает жжение, вот здесь, над пупком, и кислый вкус во рту…

— Моя консультация — это слиток серебра, — мягко предупредил судья. — Плату я беру вперед.

— Целый слиток! Но поймите, вам же не нужно меня осматривать. Я просто хотел услышать ваше мнение. Я страдаю также от запоров. Теперь я…

— Обратитесь к вашему врачу, — резко сказал судья и взял в руки палочки для еды.

Толстяк бросил на него обиженный взгляд и пошел, переваливаясь, к конторке, не забыв прихватить поднос с рисовыми сластями.

Судья поел с аппетитом и вынужден был признать, что жареная форель отменна. Выйдя из «Девяти облаков», он увидел, что по другую сторону улицы у входа в «Зимородок» стоит Папоротник в коричневой куртке и широких штанах. Красный пояс вокруг талии и красная косынка на голове дополняли ее наряд. Бодро пожелав судье доброго утра, девушка воскликнула:

— Погода прекрасная! Как насчет того, чтобы проехаться по реке?

— Мне, вероятно, надо переодеться?

— Зачем? Мы просто купим по дороге соломенные шляпы.

Она повела его по узким переулкам, и через несколько минут они вышли к восточной части причала. Судья купил две соломенные шляпы. Пока Папоротник завязывала ленты шляпы под подбородком, судья бегло осмотрел склады. Два носильщика под наблюдением тощего человека с большой круглой головой перетаскивали тюк на открытое место. Папоротник спустилась к воде по каменным ступеням и указала на узкую гладкую лодку, пришвартованную среди других судов побольше. Придерживая лодку, девушка дала возможность судье сесть в нее. Он прошел на корму, а она, ловко работая шестом, вывела суденышко на чистую воду, затем взяла вместо шеста длинное весло. Когда они выбрались на середину реки, судья сказал:

— Вы знаете, я бы с удовольствием взглянул на знаменитый Павильон на воде.

— Это очень просто сделать. Мы пойдем вдоль этого берега, а потом пересечем реку. Понимаете, все хорошие места для ловли находятся на другом берегу.

Легкий ветерок дул над гладью коричневой воды, но утреннее солнце уже начинало припекать. Судья спрятал свою шапочку в рукав и надел круглую соломенную шляпу. Папоротник сбросила курточку. Красный шарф плотно перетягивал ее высокую грудь. Откинувшись, судья наблюдал, как девушка, стоя, с грациозной легкостью управляется с веслом. Ее руки и плечи покрывал золотистый загар. Судья с грустью подумал, что ничто не может заменить молодость. Затем принялся изучать берег. Стройные сосны росли прямо у воды, возвышаясь над густыми кустарниками. То и дело попадались узкие проходы в заливчики и бухты.

— Здесь вы не поймаете ничего стоящего, — заметила девушка. — Так… пару крабов да мелких рыбешек. Для угрей еще не сезон.

Чем выше по реке они продвигались, тем гуще становился лес. Замшелые лианы обвивали низко нависшие над водой ветви деревьев. Примерно через полчаса Папоротник повернула лодку на середину реки.

— А нельзя проплыть еще немного вдоль берега? — поспешил спросить судья. — Мы, должно быть, приближаемся к Павильону, и я бы хотел как следует рассмотреть его.

— Чтобы нас пристрелили? Видите впереди разноцветные буйки? Вон там, на причале, крупными иероглифами, размером с вашу голову, написано предупреждение: «Запрещается заходить за буйки». И на берегу перед Дворцом есть такое же вежливое предупреждение. Если вы пересечете линию буйков, гвардейцы охотно потренируются со стены в стрельбе из лука — вы будете мишенью. Так что придется восхищаться Дворцом с подобающего расстояния.

Она далеко обогнула буйки. Через некоторое время взору судьи предстала трехэтажная смотровая башня в северо-западном углу дворцового ансамбля. Лес резко обрывался над узкой бухтой, очевидно там, где в реку стекали воды из окружавшего Дворец рва. Северная стена под небольшим углом поднималась прямо из воды. Покрытая амбразурами, она через равные промежутки прерывалась наблюдательными башнями, уже не такими высокими, как первая. Солнце сверкало на шлемах лучников, фланировавших на стене.