Макс Коллинз - Неоновый мираж

Я не был убежден, что Бен Сигел сможет выполнить эти их требования. И я знал, что с его стороны было большим заблуждением надеяться, что его приятели захотят выкупить за два миллиона его информационную систему, которая фактически принадлежала им же. Я был человеком, который ненавидел его приятелей из уголовного мира и хотел, чтобы он передал им свою «Транс-Америкэн». Я желал ему удачи, но не хотел быть около него, когда – а это было неизбежно – в него полетят пули. Шестьдесят тысяч в год, не считая премий, – это было совсем не плохо. Но жизнь, черт возьми, стоит дороже. И, наконец, Пегги. Вряд ли мне удалось бы забрать ее домой. Это было ясно, как дважды два.

Я провел вечер, расхаживая по переполненному казино, наблюдая за работой крупье, и не заметил ничего подозрительного, не обнаружил ни одного карманника. Возможно, последние события в какой-то степени сыграли свою роль.

Незадолго до полуночи голливудские гости – Санни Тафте и остальные знаменитости – высыпали в холл, обмениваясь рукопожатиями, шутя и смеясь. Сигел был во главе всего этого действа, раскланиваясь и величественно улыбаясь. Он вновь был в своем белом смокинге с розовой гвоздикой в петлице, как и в ту ночь на «Люксе». (В этот вечер среди гостей я заметил и Тони Корнеро, который выглядел подавленным. Он стоял у одного из столов в казино, надеясь, возможно, на удачу. Сомневаюсь, что он ее нашел.)

Рафт и Сигел желали кинозвездам счастливого пути. У входа во «Фламинго» стояли лимузины, которые должны были отвезти голливудских гостей в аэропорт, откуда зафрахтованный авиалайнер доставил бы их домой. Рядом с Сигелом стояла Пегги; она была одета в изумрудно-зеленое, с открытыми плечами вечернее платье, на котором сверкала дорогая брошь, выполненная в форме фламинго. На ней были темные перчатки, и она выглядела шикарно. Боже, как это тяжело, любить женщину после того, как она тебя покинула. Интересно, где в этот момент находилась мисс Хилл? Я видел ее игравшей за одним из столов. Она выглядела совсем неплохо в своем белом креповом строгом платье с золотыми блестками. Потом, около часа назад, я заметил ее в баре в обычном для нее состоянии легкого опьянения, покупавшей «лучшее шампанское для пары, проводившей медовый месяц». Она вручила бармену бумажку в тысячу долларов и, взяв бокал с коктейлем, оставила на стойке сдачу в девятьсот баксов. Она всегда давала большие чаевые, и об этом все знали.

Но после бара мисс Хилл исчезла, и я предположил, что Бен выследил ее и запер в их номере. Он не хотел, чтобы она была рядом с ним в этот праздничный вечер – в том состоянии, в каком она находилась. Возможно, Пегги было отдано предпочтение как ее дублеру, и теперь босса сопровождала красивая женщина, в то время как он галантно прощался с голливудскими гостями.

Они уже выходили из дверей, окруженные фоторепортерами, когда в коридоре, выходившем во внутренний двор, появилась Хилл. В этот момент – так уж распорядился Его Величество Случай – Сигел, обняв Пегги за талию, наклонился и поцеловал ее в щеку.

Вирджиния Хилл, шедшая по коридору, видела это и, ускорив шаг, расталкивая попадавшихся на ее пути, стремительно направилась к ним. Ее лицо, красное от алкоголя, было искажено гневом.

Я стал пробираться через толпившихся в казино в направлении холла.

Я подошел почти вовремя – Тэбби, растопырив пальцы с красными наманикюренными ногтями, набросилась на Пег. Сначала она сорвала с ее платья брошь-фламинго и запустила ею в Сигела. Затем она одной рукой царапнула Пегги по лицу, оставив на нем красные полосы, а другой схватилась за ее темные локоны и с силой дернула вниз.

Пег вскрикнула, а ошеломленная публика, замерев, завороженно наблюдала за происходившим. Сигел оцепенело смотрел, как две его дамы, схватившись, повалились на ковер холла.

Вирджиния оказалась сверху Пег и нанесла ей два удара маленьким крепким кулачком. Пег не осталась в долгу: вцепившись обеими руками в вырез платья Вирджинии, она с силой рванула его, разодрав платье на две чести. Затем они стали кататься по полу, нанося друг другу удары. Пегги при этом вскрикивала, а Тэбби рычала.

Мы разняли их. Сигел грубо оттащил назад Вирджинию, а я прижал к себе дрожащую, находившуюся в шоке Пегги; ее лицо было в кровоподтеках и ссадинах. Пегги обладала сильным характером и поэтому не плакала, но была потрясена и прижималась ко мне – наверное, даже не отдавая отчета в том, что это был я. Сигел наотмашь ударил Вирджинию Хилл. Она взглянула на него, придерживая одной рукой разорванное платье. В ее глазах были и боль и изумление.