Александр Сухов - Джоконда улыбается ворам

Из-за леса показались ожидаемые французские полки. Первой вышла гасконская пехота, вооруженная пищалями, а за ней в красных платьях швейцарские отряды, двигавшиеся неспешно, с показной ленцой, как если бы вышли не на поле брани, а на приятную прогулку. Далее – большой отряд рыцарей в броне. Заняв все поле, воинство остановилось и с некоторым недоумением принялось посматривать на хилую преграду из кондотьеров, что отделяла их от герцога Лодовико Сфорца.

Лодовико невольно сглотнул. С такой армией, что была у французов, можно было завоевать не только Милан, но и половину Италии. Вряд ли Людовик Двенадцатый ограничит свой аппетит одной лишь Ломбардией.

– Ваша светлость, – наклонился капитан к Лодовико. – Нужно отходить… Если вы, конечно, не хотите потерять всю свою армию. У французов только одних швейцарцев в два раза больше, чем вся наша армия.

– Хорошо, – принял трудное решение Лодовико, – отходим к Новаре. В городе превосходные укрепления, там и примем бой!

Развернув коня, герцог поскакал в сторону города, увлекая за собой рыцарей из личной гвардии.

Вдруг заиграла музыка, громко забили барабаны, и французские полки, развернувшись во фронт, стали обходить ломбардийскую армию. Ощетинившись копьями, швейцарцы понемногу стали отступать.

Выдвинувшиеся отряды гасконцев выставили пищали, – бухнул залп, пустив в небо облако темно-серого дыма, и на поле повалились первые убитые.

– Отступать! – закричал капитан. – Отступать к Новаре!

Выдвинулась следующая цепь гасконцев и, наставив мушкеты, произвела залп по рассыпавшемуся строю миланцев. Сражение было проиграно, швейцарские пехотинцы в спешке отходили за герцогом, уже находившимся в недосягаемости для французских пуль. А конница французов, торопясь за легкой победой, подмяла миланские редуты и устремилась дальше, тесня полки кондотьеров. Большая часть швейцарской пехоты, потеряв интерес к проигранному сражению, скрылась в соседнем лесу; меньшая, не столь расторопная, теснимая французами, устремилась в город под защиту крепостных стен.

* * *

Взобравшись на крепостные стены, Лодовико Сфорца увидел, что город был окружен французскими полками. Значительная часть его воинства разбежалась или была убита, а то немногое, что с ним оставалось, – несколько сотен швейцарцев, небольшой отряд кондотьеров да личная гвардия, пугливо вжимавшаяся в каменную кладку крепости, не способна была вести продолжительный бой. До бесчестия оставалось недолго, счет шел на часы.

Через три часа должен состояться штурм, в котором, как заявлялось командованием французской армии, все сопротивлявшиеся будут уничтожены. Герцог Сфорца причислял себя к их числу.

Проявляя великодушие победителей, французы разрешили выйти из города гражданскому населению, потянувшемуся к воротам с нехитрым скарбом в руках. Новарцы, не утруждая себя думами о бесславной судьбе герцога, стремительно оставляли своего господина, желая сохранить то немногое, что удастся унести в руках.

– Надо уходить из города, ваша светлость, – подошел к герцогу секретарь Синьорелли, один из немногих, кто еще оставался ему верен.

Герцог грустно улыбнулся:

– Каким образом, Синьорелли? Я не птица… из рисунков Леонардо да Винчи. Как бы мне пригодились такие крылья… – мечтательно протянул он.

– Вы должны переодеться в простое платье.

Лодовико Сфорца нахмурился:

– Чтобы герцог переодевался в простое платье?

– У вас нет другого выхода, ваша светлость, – настаивал секретарь. – Если вы не согласитесь, то вас ожидает пленение и смерть. А вы еще нужны Ломбардии.

– Хорошо, – после некоторого колебания согласился Лодовико. – У вас найдется для меня подходящая одежда?

– Она у меня с собой, – Синьорелли приподнял сумку, что держал в руках.

Лодовико Сфорца печально улыбнулся:

– Чью же одежду наденет герцог Ломбардии и свояк императора Священной Римской империи? – спросил он с усмешкой.

– Вы будете в одежде простого ремесленника, ваша светлость.

– А кем же будете вы?

– Опасность мне не грозит, я буду одет как придворный.

– Значит, на время я буду твоим подданным… Что ж, пусть будет так, – вздохнул герцог. – Вижу, что мне более ничего не остается.

– Возьмите этот плащ с капюшоном, ваша светлость. Он вам пригодится, вы закроете им лицо.

* * *

Пальба прекратилась только на три часа – время, за которое горожане должны покинуть город. Вместе с горожанами во главе колонны на черном боевом жеребце, покрытом металлическими пластинами, двинулся капитан кондотьеров Уччелло Пауло. Пренебрегая свинцом от мушкетов и ядрами от пушек, он приподнял забрало. Пестрая колонна, в подавляющем большинстве состоящая из женщин и детей, успешно миновала вражеский редут и под бдительными взорами задиристых гасконцев зашагала мимо виноградников в сторону посадов.