Мэтью Перл - Тень Эдгара По

Я поднялся с кресла.

— Ответьте еще на один вопрос, мадам Бонапарт. Допустим, ваши так называемые французские путешественники обнаружили, что убили не того, кого им заказывали; продолжат ли они охоту на человека, изначально предназначенного в жертву? Или Дюпон уже уничтожен?

— Как я уже упоминала, — с расстановкой произнесла мадам Бонапарт, — я лишь обеспечиваю условия. Я даю старт, говоря языком молодых; я — этакая колыбель благородных замыслов. Как поступать дальше, каждый решает сам.

На черновики писем к Дюпону я извел чуть ли не весь блокнот. Я не утаил горькой истины — что Эдгар По при создании К.Огюста Дюпена и не думал брать за образец реально существующего человека, но опирался исключительно на собственное воображение. В свою очередь, я не ограничился голым заключением — я привел всю логическую цепочку, ведь Дюпон интересовался такими вещами. Впрочем, даже если он сумел ускользнуть и нашел убежище — я совершенно не представлял, куда отправлять письмо. Только не в Париж, не на прежний Дюпонов адрес! Дюпон не сможет жить в новом Париже, в Третьей империи Луи Наполеона, где гений его будет вечным врагом наполеоновским амбициям.

Собираясь уходить, я спросил мадам Бонапарт, нашел ли Роллен с сообщниками Дюпона или нет. Рябь раздражения, пробежавшая по лицу мадам Бонапарт, навела меня на мысль, что Дюпон ближе, чем кажется. Наверняка он затаился и терпеливо ждет — не меня конкретно, однако приду именно я.

Вскоре после визита к мадам Бонапарт я шел мимо гостиницы «Барнум». У парадного входа было, как всегда, людно — сновали носильщики, ждали постояльцы; тут-то мои разрозненные мысли и оформились в четкий план. Уже дома, в «Глен-Элизе», я осознал, как мало у меня времени. И вновь пошел в «Барнум», не забыв захватить старый револьвер, возвращенный полицией вместе с другими вещами, и убедиться, что курок не заржавел — ни от старости, ни от долгого бездействия.

— Сэр, чем могу служить?

Седой портье с усами в нитку смотрел на меня с подозрительным ожиданием.

— Мосье, — начал я и сразу замолк. Как я и рассчитывал, портье при французском слове вскинул бровь. — В вашей гостинице остановился член французской правящей фамилии.

Портье кивнул, всем своими видом изображая глубочайшее почтение.

— Точно так, сэр. Этот джентльмен занимает номер, где прежде останавливался один барон. То был его брат. Сам он — герцог. — Последнее слово портье произнес доверительным шепотом: — Правду сказать, сэр, в обоих тотчас видно благородное происхождение.

— Герцог, значит, — улыбнулся я. — А когда же въехал благородный герцог?

— Сразу после того, как выехал его брат, я имею в виду благородного барона. Пребывание у нас герцога овеяно строжайшей тайной — неудивительно, когда во Франции такое творится.

Я кивнул, мысленно усмехнувшись простодушию, с каким была выдана «строжайшая тайна». Видимо, портье уже терзали угрызения совести, ибо он поспешил добавить, что сообщать номер герцогских апартаментов ему не велено.

— От вас этого и не требуется, — успокоил я. Мы обменялись заговорщицкими взглядами. Я не нуждался в услугах портье, поскольку в свое время следил за Бароном.

По лестнице я шел, снедаемый волнением.

Теперь мне помнится, что Дюпон был очень бледен и изнурен — тогда, во время беседы, я не зафиксировал внимания на этом факте. Казалось, он если и не удалился в царство теней, то по крайней мере на полпути туда. Подобно изваянию, сидел Дюпон в номере старой гостиницы, еще недавно занимаемом Бароном Дюпеном. При моем появлении он, против ожидания, не огорчился, что его так быстро обнаружили. По моим представлениям, он должен был лишиться своего знаменитого хладнокровия, впасть в ярость, унизиться до угроз, стоит только мне возникнуть на пороге и заикнуться о неблаговидности его поведения. Дюпон знал, что Барон будет убит вместо него, — знал и не попытался предотвратить трагедию.

Дюпон вежливо предложил мне сесть. Оказывается, хваленое хладнокровие и не думало изменять ему. На его звонок явился коридорный, которому было велено отнести вниз Дюпонов саквояж. Какое-то время я буравил Дюпона взглядом, наконец, устав молчаливо взывать к его совести, озвучил свое разочарование.

— Мосье Дюпон, я давно не рассчитываю на вашу помощь.

— Мне пора ехать, — невпопад отвечал Дюпон.

— Вы намерены скрыться теперь, когда я пришел к вам?

— Полагаю, мосье Кларк, вы читаете газеты и в курсе происходящего в Париже.