Мэтью Перл - Тень Эдгара По

Каждое утро, перед тем как отправиться в суд, я прочитывал очередную политическую новость из Франции. Писали, что балтиморский Бонапарт, Жером Наполеон по прозвищу Бо, кузен новоиспеченного императора (тот самый бутафорский янычар с маскарада, не признанный ныне покойным своим дядюшкой Наполеоном Бонапартом из-за того, что матушка его принадлежала к купеческому сословию), собрался в Париж, чтобы встретиться с императором Наполеоном III и залатать многолетнюю брешь в семейных отношениях.

События во Франции несказанно интриговали американцев — вероятно, потому, что парижский путч принципиально отличался от любых политических перемен, могущих произойти здесь. Я интересовался ими лишь постольку, поскольку они имели касательство до моего дела.

Я разослал письма всем балтиморским Бонапартам в надежде узнать, уплыл Жером Наполеон Бонапарт в Европу или еще не уплыл. Я надеялся, что он согласится на беседу со мной, хотя едва ли помнит меня по маскараду. У меня к Жерому Бонапарту имелись вопросы. Ответы явно не сыграли бы мне на руку, а я все-таки хотел их получить.

Тем временем в зале суда множились жаждущие наблюдать вторую серию моих унижений. Дело об убийстве Барона завершилось как-то невнятно; теперь, хвала Господу, в истории похождений Квентина Гобсона Кларка обозначилась логичная кульминация. К счастью, многих любопытствующих отпугнули далеко не захватывающие формальности — из-за их количества времени на шоу как таковое почти не оставалось. Тогда-то я и получил, к своему удивлению, записку с печатью Бонапарта. В определенный день и час меня приглашали домой для беседы.

Дом был внушительнее, чем тот, в котором получали вознаграждение двое убийц. Стоял он изолированно, окруженный лесным массивом, не знавшим ни садовых ножниц, ни газонокосилки. Меня встретил и провел в комнаты вышколенный лакей; на парадной лестнице дежурили еще двое лакеев (лестница была очень длинная), сходные в том, что любая работа вызывала у них синхронное раздражение. Особняк не смущался собственной роскоши — великолепные канделябры и гобелены в золоченых рамах заставляли посетителя беспрестанно запрокидывать голову.

К своему удивлению, в массивном кресле с отделкой из серебра я обнаружил отнюдь не Жерома Наполеона Бонапарта — главу балтиморских Бонапартов по праву рождения и пола, — а его матушку, Элизабет Паттерсон Бонапарт. Девицей она пленила сердце императорского брата и вышла за него замуж, но уже через два года, задействовав интриги и призвав на помощь Папу Римского, император Наполеон аннулировал брак и положил конец отношениям молодых супругов. В первый раз я увидел Элизабет Паттерсон Бонапарт в королевской мантии; сейчас она была в обычном платье, но к ней почему-то хотелось обратиться «ваше величество».

Сия матрона, давно разменявшая шестой десяток, носила на обнаженных руках сверкающие браслеты; я начал было считать их, но сбился. Браслеты спиралями охватывали предплечья, позвякивали на запястьях. На голове был черный капор, увенчанный оранжевыми перьями; из-за них Элизабет Паттерсон Бонапарт имела устрашающий и в то же время комичный вид. Окружали ее столы, заваленные драгоценными украшениями и яркими тканями. В глубине комнаты, в кресле-качалке, сидела девушка, поначалу принятая мной за прислугу; потом я решил, что это какая-нибудь хворенькая родственница.

— Мадам Бонапарт. — Я отвесил поклон, хотел опуститься на одно колено, однако удержался. — Наверное, вы меня не помните; между тем мы встречались на маскараде. Вы были в костюме королевы, а я — без костюма.

— Вы правы, молодой человек. Я вас не помню. Но на ваше письмо ответила именно я.

— Вот как — вы, а не ваш сын, мосье Бонапарт?

— Бо сейчас плывет во Францию, чтобы встретиться с новым императором, — пояснила мадам Бонапарт таким тоном, будто встреча с императором — это самый что ни на есть обыденный повод для поездки за границу.

— Понимаю. В газетах писали о вероятности такого путешествия. Вас не затруднит сообщить мосье, что по его возвращении я был бы очень признателен ему за личную встречу?

Мадам Бонапарт степенно кивнула, однако, по-моему, тотчас позабыла о просьбе.

— Не рискну спорить с правоведом, хочу только узнать: откуда у вас время на посещения, мистер Кларк, если каждый день вы заняты в суде?

Я никак не ожидал, что мадам Бонапарт в курсе моей тяжбы; потом сообразил — об этом ведь пишут все газеты. С другой стороны, женщине, чей сын отплыл во Францию, чтобы встретиться с императором, пустяками должны представляться мои попытки доказать собственную вменяемость и сохранить родовое гнездо. Мадам Бонапарт указала на кресло; я сел и осмотрелся. Мое внимание привлек красный зонтик от солнца, почти такой же ослепительный, как драгоценности несостоявшейся королевы. Зонтик был пристроен на угол комода, с него натекло изрядно дождевой воды. Подсохшая лужа говорила о том, что зонтик совсем недавно использовали не по назначению. В памяти всплыла сцена в лекционном зале, дама, от лица которой отвлекал красный зонтик, расшитый блестками.