Клементс Рори - Мученик

— Зови меня Херрик.

Перси поднял голову, сделав знак девице, разносящей еду.

— Как тебя угораздило промахнуться? — спросил он Херрика.

— Вы знаете, что произошло.

Перси покачал головой, искусно изобразив беспокойство.

— Да уж знаю. Это твоя вина, Херрик, ты должен исправить ошибку.

— Где теперь Дрейк? Как мне к нему подобраться? У меня больше нет дальнобойного оружия: после выстрела я решил, что в нем больше нет нужды.

— Теперь будет труднее. Он уже получил назначение и собирается отплыть в западном направлении, в Плимут, чтобы в течение дня собрать флот. У него четыре королевских военных судна и еще как минимум десять кораблей. Ты не поверишь, но они могут причинить немало вреда.

Внезапно Херрика охватила злоба. Он ударил ладонями по дубовой столешнице, да так сильно, что деревянный поднос с едой подбросило в воздух. Он ощутил резкую боль в боку, где его зацепило пулей, и поморщился от боли.

— Тогда вы должны выполнить свою часть работы. Будьте рядом с ним и сделайте то, чего избегали так долго.

Вернулась разносчица еды. Ее испугал их напряженный разговор, хотя она понятия не имела, что их так разозлило. Это была миловидная девушка, ее пухлая грудь выпирала из лифа платья. Перси улыбнулся ей и подкрутил усы.

— Милая, принеси-ка мне пинту вашего самого крепкого эля и мясо. Не экономь, ибо мой друг платит.

Когда она ушла, Херрик схватил Перси за запястье.

— Вы меня слышали? — напряженно прошептал он. — Вы увязли во всем этом, и ваше положение пострашней бурного западного моря. Я знаю, как вы старательно разрабатывали этот план, но этого больше недостаточно. Вы будете на борту корабля вместе с Дрейком, когда он отправится в Плимут?

Перси попытался высвободить руку, но не смог ослабить железную хватку Херрика.

— Вы меня слышите?

— Да! Я тебя слышу. И да, я буду с Дрейком. Но я лишь точильный камень, Херрик. Я не срезаю ячмень. Я лишь точу лезвие, которое это сделает.

— Боже, этого недостаточно. Вы будете там. Сбросите его за борт. Или же пусть пираты разделаются с ним надлежащим образом.

Перси медленно качнул головой.

— Я постараюсь. Поищу возможности. Но теперь он под усиленной защитой. Рядом с ним этот черномазый, Диего, да и человек Уолсингема не отходит от него ни на шаг. Не представляю, как можно подобраться к Дрейку, чтобы исполнить задуманное.

— Придумайте. — Херрик сильней сжал запястье Перси, затем неожиданно хватка ослабла, словно его руку ужалила змея. Херрик театрально отнял руку и задержал ее в воздухе на несколько мгновений.

Перси вздохнул.

— Если подвернется возможность, я ею воспользуюсь. Я хочу этого еще сильней, чем ты. От этого зависит положение моей семьи и моя жизнь.

Херрик пренебрежительно хмыкнул.

— Презираю ваше малодушие. Вы и вам подобные — вроде Саутвелла или Коттона — только и умеют, что языком болтать. Не думаете ли вы, что в Судный день Господь поблагодарит вас за вашу трусость?

— Господин Херрик, я не церковник, и не собираюсь принимать духовный сан, так что нечего меня поучать. Мученичество — ваша стезя, а не моя. И плевать я хотел на ваше высокомерие. Я-то заметил, как вы посмотрели на эту служанку, и могу поставить десять марок против вашей одной, что вы без колебаний овладели бы ею. Или, может, снизить вашу ставку?

Херрик отшвырнул стоявший перед ним поднос. Деревянный поднос прогрохотал по столешнице и упал на пол.

— Итак, вы считаете, что мы упустили наш шанс, и вы сдаетесь. Вот что я вам скажу, Перси: я — не сдамся. Если Дрейк отправляется в Плимут, значит, и я отправлюсь туда же. Но если вас хоть немного заботит ваша смертная плоть или бессмертная душа, то, полагаю, вы сознаете, что мое путешествие напрасно. Если Дрейку удастся выжить и он повергнет в хаос военный флот испанского короля, я наложу на себя руки, но прежде выпущу вам кишки. И это только начало. Дальше будет только хуже, уж будьте уверены.

Шекспир с отрядом из двадцати персевантов направился в Хорсли-Даун.

В квартал, расположенный в миле от его дома, они прибыли, когда стемнело. Он натянул вожжи, придерживая свою серую кобылу, и поднял руку, останавливая отряд, затем знаком приказал всем спешиться. Своих лошадей люди Шекспира привязали в небольшой рощице неподалеку. Ночь была безлунной, но они взяли с собой смоляные факелы. Он приказал задуть все факелы, кроме двух.

С ним был Ньюуолл, который, как всегда, насмехался над ним. Его присутствие было неизбежностью: у Шекспира не было собственного отряда персевантов, и Уолсингем настоял, чтобы Ньюуолл пошел с ним. Во время их короткой встречи на Ситинг-лейн, после которой не прошло и двух часов, он приказал провести этот рейд, а также передал Шекспиру сведения о ближайших передвижениях Дрейка.