Клементс Рори - Мученик

Сначала Элис не слишком обрадовалась, увидев Старлинг. Она была на несколько месяцев старше, и в детстве они часто играли вместе, плавали в реке летом и просеивали шлак в поисках угля, когда зима сковывала морозом землю. Быть может, она стыдилась своего нынешнего занятия? Но когда она узнала, что Старлинг решила заняться тем же, то подобрела.

— Что ты только в нем нашла, — сказала она, услышав рассказ Старлинг о дурном нраве своего мужа. — Из нашей деревни я бы ни за кого не пошла замуж. Уж лучше помру от сифилиса в Лондоне, чем превращусь в домохозяйку, которую поколачивает пьяный муж-угольщик из ревности к землепашцу из Стреллея.

Они выпили в «Бель-Саваже», и Элис рассказала, где найти Когга.

— Слушай и запоминай, как нужно себя с ним вести. Он — ужасно толстый, но не вздумай смеяться над ним и не отказывай ему. Ему нравятся парижские штучки, поэтому делай языком вот так. — Элис изогнула свой язык, демонстрируя, что нравится Коггу. — Его условия пятьдесят на пятьдесят, но тебе придется платить ему за еду и кров. Не лучшая сделка на этой стороне Чипсайда, зато он всегда назначает нам хорошую цену. А еще следит, чтобы мы не заразились сифилисом. Ты научишься, как распознать, болеют они или нет — и пусть валят куда подальше, если больны. Он достал нам мази на травах у аптекаря, и мы не болеем. Говорили, что вместо денег он дал за них глаза и язык повешенной женщины. Но запомни: если заразишься, отправишься в самые захудалые бордели, что в Саутуорке, или обратно в Стреллей.

Старлинг стояла на пороге конторы Когга и собиралась постучать в дверь, но услышала какой-то шум внутри и голоса. Кажется, у него еще один посетитель, но голос был мужской, а не женский. Она повернулся ручку — дверь была открыта, а замок был просто выломан из двери. Это явно дело рук нового гостя Когга; она точно помнила, что замок был на месте, когда уходила. Старлинг скользнула в переднюю комнату. Услышав шаги наверху у лестницы, она спряталась, пригнувшись за прилавком и коробками.

Это был высокий гладко выбритый мужчина в темной одежде. Она ощутила холодок беспокойства и уже пожалела, что вошла. Старлинг увидела, как он проследовал за Коггом в заднюю комнату, затем услышала глухой стук и вопль Когга, и в страхе вжалась в свое укрытие.

Уж слишком хорошо она знала, что такое насилие: им была пропитана спальня в ее бывшем доме. Когда ее муж Эдвард с черными от угольной пыли руками и лицом возвращался из шахты, он съедал все, что ей удавалось собрать или вырастить, пил крепкий эль, а потом избивал ее. Каждую ночь целый год. Он привязывал ее ремнем к кровати и бил сломанными вилами, после чего овладевал ею, как зверь, — казалось, только ее боль могла доставить ему удовольствие. Когда занималась заря и он отправлялся в шахту, опускаясь во тьму с маленьким сальным фонарем и киркой для добычи угля, она молилась о том, чтобы стены шахты обрушились и погребли его. Но этого так и не произошло. Тогда она утратила веру в Бога и отправилась в Лондон.

Сжавшись под прилавком, Старлинг слушала биение своего сердца. Вдруг тот человек в темной одежде тоже слышит? Она видела, как они вернулись в переднюю комнату. Левая рука Когга безжизненно висела, кисть была сломана, кость проткнула кожу и текла кровь. Ей не было его жалко. Ей вообще не было жалко мужчин. Посетитель Когга держал что-то, какой-то инструмент, который она прежде никогда не видела.

Когг достал что-то из шкафа за прилавком и швырнул это в лицо мужчине. Но его противник легко увернулся, а когда Когг бросился на него, человек в темной одежде отступил в сторону и толкнул Когга, так, что тот упал лицом вниз. Человек сел на него, обхватив ногами его огромную тушу, и поднял голову Когга за всклокоченные волосы. Затем тонким кинжалом с черной рукояткой он дважды ударил ему в лицо, вогнав лезвие по очереди в оба глаза по самую рукоятку. Когг не кричал, он хрипел, клокотал и бился в агонии, словно животное, внезапно попавшее в ловушку.

Человек в темной одежде встал и оставил Когга умирать. Он вытер кровь с лезвия и вложил кинжал в ножны, после чего положил несколько золотых монет в свой кожаный кошелек. Затем он поднял свертки, которые Когг швырнул в него, забросил мешок со странным инструментом за плечо и тихо ушел.

Старлинг просидела в своем укрытии за прилавком еще пять минут. Ноги Когга продолжали дергаться, но она знала, что он мертв. Наконец она вышла из своего укрытия и подошла к Коггу. Теперь ей от него не было никакого проку. Она плюнула в него. Потом еще раз. Ее вдруг осенило, что где-то в доме должна быть спрятана куча золота. Когг был богатым человеком.