К. Сэнсом - Горбун лорда Кромвеля

— В прошлом короли хотели обеспечить себе поддержку аббатов в Палате лордов, — пояснил я. — А сейчас… что ж, думаю, аббатам недолго осталось наслаждаться своими привилегиями.

— Насколько я понимаю, на самом деле монастырем управляет этот краснорожий шотландец?

— Похоже, он относится к числу любителей распускать руки, — произнес я, огибая стол и рассматривая книжные полки. На одной из них я заметил свод английских законов. — Ты видел, с каким удовольствием он лупил того несчастного мальчишку?

— Вид у парня был жалкий. По-моему, он нездоров.

— Несомненно. Любопытно было бы знать, почему послушника заставляют выполнять черную работу, которой обычно занимаются служки.

— А я считал, что тяжелая работа — обязанность всех монахов и они должны в поте лица зарабатывать хлеб свой.

— Да, таковы предписания святого Бенедикта. Но за последние сто лет во всех бенедиктинских монастырях вряд ли найдется хотя бы один монах, который выполнял бы эти предписания. Грязную работу святые братья предпочитают оставлять служкам. Служки не только готовят и ухаживают за лошадьми, но топят очаги, стелют монахам постели, а порой даже помогают им раздеваться и одеваться. Кто знает, каких еще услуг потребуют избалованные и изнеженные святые братья…

Я взял печать с подноса и принялся рассматривать ее в свете пламени. Она была сделана из стали. Я показал Марку изображение святого Доната в римской тоге, выгравированное на печати. Перед святым лежал на плетеных носилках какой-то человек, протянувший в мольбе руки. Гравировка была выполнена на редкость искусно, можно было рассмотреть каждую складочку широких одеяний.

— Святой Донат возвращает умершего к жизни, — пояснил я. — Незадолго перед нашим отъездом я дал себе труд заглянуть в «Жития святых».

— Он умел воскрешать мертвых? Так же, как Христос, воскресивший Лазаря?

— Согласно преданию, однажды святой Донат увидал, как усопшего несут к могиле. За носилками, заливаясь слезами, шла вдова. Какой-то человек подошел к ней и потребовал вернуть деньги, которые ему задолжал усопший. Тогда святой Донат приказал умершему подняться и привести в порядок свои земные дела. Тот сел на носилках и заявил, что выплатил все долги. После этого он опочил вновь. Деньги, деньги, деньги — вот что извечно занимало людей больше всего.

Тут раздались торопливые шаги, дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий широкоплечий человек лет пятидесяти. Из-под его черной бенедиктинской сутаны виднелись бархатные штаны и башмаки с серебряными пуговицами. Лицо его, с горбатым римским носом и несколько грубыми чертами, цвело здоровым румянцем. Густые каштановые волосы, обрамлявшие тонзуру, были аккуратно подстрижены. Губы его расплылись в улыбке, когда он приблизился к нам.

— Я — аббат Фабиан, — произнес он. Манеры аббата были исполнены воистину патрицианского достоинства. Однако в его глубоком и звучном голосе мне послышались тщательно скрываемые нотки тревоги. — Добро пожаловать в монастырь Святого Доната. Pax vobiscum.

— Господин Мэтью Шардлейк, эмиссар главного правителя, — представился я.

Я намеренно не дал должного ответа — «И с вами» — на латинское приветствие аббата «Мир с вами», ибо отнюдь не желал быть втянутым в бормотание на латыни.

Аббат неспешно кивнул и окинул взглядом мою согбенную фигуру. Его глубоко посаженные голубые глаза расширились от удивления, когда он заметил, что я держу в руках монастырскую печать.

— Сэр, прошу вас, будьте осторожны, — процедил он. — Этой печатью мы скрепляем все официальные документы. Она никогда не покидает стен этой комнаты. Согласно правилам, только я имею право держать ее в руках.

— В качестве посланника короля я имею право держать в руках все, что мне потребуется, господин аббат, — отрезал я.

— Да, сэр, разумеется. — Глаза аббата неотрывно следили за печатью, которую я опустил на поднос. — Полагаю, сэр, после долгого пути вы изрядно проголодались. Если не возражаете, я прикажу подать ужин.

— Благодарю вас, но лучше сделать это несколько позднее.

— Мне очень жаль, что пришлось заставить вас ждать. Но у меня были срочные дела с управляющим дальним имением. Мы еще не покончили с расчетами за урожай. Позвольте предложить вам вина?

— Разве что совсем немного.

Он налил мне вина, потом повернулся к Марку.

— Могу я узнать, кто вас сопровождает?

— Это Марк Поэр, мой помощник.

Аббат недовольно вскинул бровь.