Анна Ермолаева - Отморозки, часть 1

– Что-то выбор у тебя того… Без разнообразия.– Скривился Пашка, которому, конечно же, овцой быть не хотелось, но и волчарой кровожадной как-то тоже. Он всегда предполагал, что есть еще варианты, кроме этих двух крайностей.

– Какое тебе еще разнообразие нахрен нужно? Все ясно, как у негра в заднице. Или ты стрижешь баранов, или тебя, как барана имеют. Только быдло слов всяких разных себе в утешение понапридумывало, чтобы не стремно было. Любовь там к Родине. Долг. Семья. И прочая хрень вроде бога, который все видит и за грехи в Ад сунет после смерти. Ха. Блевотина это все, Кикс. Поверь на слово. Я уже кой-чего видел,– завелся Конь.

– И Бог – блевотина?– спросил Пашка, который откликнувшись на веяния времени, носил крестик на шее и заходил раз в год в храмы свечку поставить.

– Причем самая блевотная. Разводят лохов попы уже две тысячи лет на этой баланде и стригут баранов. Вот как их называют? Пастыри божии. Пастухи, если проще. А паству они свою как называют? Овцами и называют. Баранами в общем. Что не так скажешь?

– Называют так, но не оскорбительно и насильно никого не волокут к себе и не стригут силой тоже. Пожертвуешь если сам или за услугу им заплатишь. Венчание там, к примеру,– возразил Пашка.

– Ты что верующий что ли?– вытаращился на него Конь.– Ну, бли-и-и-и-н. Никогда бы на тебя, братан, не подумал такое. Что попадешься на этот лохотрон. Ну, ничего. Жизнь ума добавит, а я рядом всегда и займусь тобой, век воли не видать. Дурь эту из тебя как-нибудь вытрясем.

– А если я не хочу трястись?– окрысился Пашка, которому не нравилось, что его выставляют лохом.

– Ты в ослепление. Потому что вера эта, как норкота. А мы трясти и не будем. Тебя жизнь встряхнет. Тогда побежишь к своему богу, а Он тебе фигу под нос, а не помощь.

– Почему фигу? Может, как раз не фигу, а помощь получу,– уперся Пашка.

– Закатай губищу, братан. Нет никакого бога, я точно знаю. Выдумки попов хитрозадых он.

– Как это ты выяснил?– удивился Пашка.

– Да проще простого. Любой может в момент выяснить. Попы что про него говорят? Что Всемогущий и Вездесущий. Правильно?

– Ну, говорят. И что?– согласился Пашка.

– Значит, если он есть, то сейчас нас слышит. Правильно?

– Ну, наверное,– вынужден был согласиться Пашка.

– Слышит, значит и все при этом может. Вот и проверяем. Эй, Бог!– рявкнул, задрав подбородок в потолок Конь.– Накрой-ка на стол чего-нибудь пожрать и деньжат подсыпь лимонов десять баксов,– выкрикнув пожелание, Конь уперся в биллиардный стол руками и, подождав минуту, торжествующе взглянул на Пашку.

– Ну, что? Где жратва и бабло? Потому что нет никакого бога, поэтому и не может он ничего. Доказал я тебе?

– Ничего ты не доказал,– буркнул Пашка.– Бог что, обязан перед тобой шестерить? Западло ему может? А? Вот ты если вон Толяна попросишь стол хавкой завалить и денег тебе сколько нибудь отстегнуть, а он тебя нахрен пошлет, то его что тоже тогда нет?

– Тебя, я смотрю, на кривой козе не объедешь, братан,– удивился Конь, почесав лоб.– Уел. Бог, конечно, шестерить не станет, если он есть. Тут ты прав. Так что он молчит тогда? Вон, если я чего у Толяна спрашиваю, так он отвечает, потому что есть он. А этот молчит, как рыба. Короче, нет его и закрыли тему.

– Это у тебя Его еще нет. А у меня уже есть,– буркнул в ответ Пашка.

– Ладно, не дуйся. Фигня все это, Паш. Есть, нет. Мы-то есть точно? И дружбаны? Значит, жить должны дружно. Ставь пирамиду, сейчас я тебе задницу надеру. Вспомню, где лузы. Фору хочешь два шара? Ставлю стольник, что раскатаю,– свел на шутки-прибаутки полемику религиозную Конь и весело заржал, заставляя задуматься о том, что погоняло ему навесили в зоне не только за фамилию.

Партию, разумеется, Конь выиграть не смог. Раскатал его Пашка с кия, даже и фора не потребовалась, в сухую и стодолларовую бумажку из рук приятеля забирая, поинтересовался:

– Как бизнес ваш?

– Нормально, Кикс. Ты, я смотрю, наблатыкался за пять лет прошедших. Впору мне у тебя просить фору шаров пять,– фразу последнюю произнес Конь явно для ушей Толяна, намекая на то, что было время, когда Кикс у него фору выпрашивал. Пашка промолчал, хмыкнув не определенно. Случаев он таких припомнить не мог и отнесся к словам приятеля, как любой профессионал в чем либо, к словам дилетанта – снисходительно.

– А бизнес – хоккей. Сейчас таких заказчиков денежных цапанули… Бабла, как у дурака махорки,– подмигнул Конь Толяну и тот расплылся в улыбке, прищурив крысиные глазки.