Екатерина Зинькова - Веселые картинки, или Сами себе тётушки

– Это нормальному человеку невозможно, а у Иннокентия, сама знаешь, откуда руки растут…

Некоторое время мы помолчали, прислушиваясь к рёву в каминной.

– Нет. Всё равно не получается. Если бы он сам… Ну, вы понимаете… Молоток бы рядом валялся, а его нет.

– Может быть, он из вредности кулаком?

Теперь мы вздохнули все вместе и помолчали дольше.

– Девчонки, боюсь, выхода нет, придётся нам вспомнить, кто как провёл остаток вчерашнего вечера и ночь, – прервала молчание Зоя.

Всё задумались, память давно была не девичья. Зоя уже оформляла пенсию. Наши с Лизой тоже были не за горами.

Снегопад за окнами не прекращался. Снежинки кружились огромные и мягкие с виду. Сугробы росли на глазах. Из окна кухни было видно, что крыльцо превратилось в один из них. Заносы отрезали путь к людям, связи с внешним миром не было. Тишина на улице резко контрастировала с рёвом в каминной. Я вернулась мыслями к нашему двусмысленному положению. В октябре Иннокентий и Брунгильда проезжали по каким-то своим делам недалеко от нашего дома и, в ответ на наше с Лизой приглашение, великодушно согласились навестить нас. Сейчас, два месяца спустя, один из надоевших своей бесцеремонностью гостей мёртв. Хуже того, убит. Хорошенькое гостеприимство мы демонстрируем! Едва ли они, в своей простоте, подозревали, что делают что-то не так. Просто жили так, как привыкли в своём каменном веке. Тем более что мы с сестрой, помня о том, как сами их пригласили, очень старались быть вежливыми.

– Помнишь, как Брунгильда чуть сервант не уронила? – будто подслушала мои мысли Лиза.

– Как? – заинтересовалась живая и любопытная, несмотря на подмигивающую пенсию, Зоя.

– На верхнюю кромку локтем облокотилась, – вспомнила я.

– Локтем? – не поверила старшая сестра.

– А что ей, с её-то ростом, – подтвердила младшая.

– Да-а, весело вам тут жилось. Нужно было мне раньше приехать, может, и до убийства бы не дошло, – внимательно посмотрела на нас Зоя. Мы дружно сделали вид, что этого не заметили.

– Может быть, всё-таки вспомните, чем занимались вечером? Я лично Альме на аккордеоне играла часов до двенадцати.

– Да, я слышала и аккордеон и Альму. Она где-то в десять минут первого выть перестала, – подтвердила Лиза, ночевавшая в соседней с Зоей комнате.

– Не выть, а петь! – возмутилась любящая хозяйка.

К младшей сестре вернулась оставившая её на время деликатность, и она промолчала. Я тоже молчала. Мою комнату отделяла от комнат сестёр уборная, и я полночи слушала, как там ворочалась весь день «баловавшаяся» чайком для похудения Брунгильда. Похоже, алиби на вечер не было только у меня. К счастью, Зоя не стала ждать моего ответа и пошла наверх проведать Альму.

Лиза достала из шкафчика кошачий корм, в кухне тут же нарисовалась кошка Вася. Вася была кошкой с трудной судьбой. Это видно было даже потому, что звали Васю мужским именем. Трудная судьба научила нашу кошку многим необъяснимым вещам. Например, то, что Лиза собирается её кормить, Вася чувствовала спинным мозгом, на любом расстоянии. Сейчас, не давая хозяйке шагнуть, кошка тёрлась об её ноги, сильно бодая их время от времени. Мелкими шажками заклятые подруги двигались от шкафчика к миске. Я привычно ждала обычной развязки и, разумеется, дождалась. Лиза наступила Васе на хитро подставленную лапу, кошка с хриплым воплем вцепилась ей в ногу, тут уже закричала Лизка. «Ну, всё. Опять поссорились», – подумала я, слушая проклятия сестры. Девчонки отскочили друг от друга. Вася пару раз ударила себя по бокам полосатым хвостом и мирно зачавкала у своего блюдечка. Лизавета, чтобы успокоиться, начала перемывать посуду.

Со второго этажа спустилась Зоя с Альмой. Кухня, похоже, становилась центром общения вместо поруганной каминной. Сестра села на диван и начала деловито привязывать смятую бантиком бумажку к верёвочке. Вася насторожилась. Бумажный бантик не спеша прошуршал по ламинату. У кошки расширились зрачки. Альма беспечно крутилась у ног хозяйки, поглядывая на кухонный стол. Внутри кошки как будто распрямилась сжатая до времени пружина. Альма взвизгнула и запрыгнула на колени к Зое. Зойка, продолжая одной рукой играть с Васей, другой пыталась спихнуть с себя мелкую победительницу собачьих выставок. Кошка скакала и топала, как средних размеров слон. Альма звонко лаяла и упорно старалась взгромоздиться на хозяйку. Ей, должно быть, казалось, что только она может защитить нашу Зойку от страшных кошачьих когтей. В общей суете мы не заметили, когда в дверях появилась новоиспечённая вдова. Её лицо раскраснелось и опухло от слёз. Брунгильда всхлипывала и комкала в руках бумажный носовой платок. В кухне мгновенно воцарилась тишина. Первой пришла в себя Зоя: