Татьяна Арбузова - Дети царя Салтана

– А когда дедушка умер?– перебила я ее.

– Захар Петрович?– зачем-то переспросила Ирина.

– Не знаю,– чуть не ударила я подругу.– Тебе лучше знать, Захар Петрович или Петр Захарович.

– Захар Петрович,– кивнула Ирина, больше убеждая в правильности произношения имени отчества себя, чем меня.– Что-то около года назад. Ксюша за последние пять лет потеряла всех: и маму и бабушку. Последним ушел Захар Петрович.

– Страшное дело,– сочувственно прокомментировала я.– А что с ними случилось?

– Я же говорю, что сама толком не знаю,– потрясла рукой перед моим лицом Ирина.– Давай по порядку?

Избегая столкновения с конечностью подруги, я отпрянула назад, отчего спинка моего кресла угрожающе скрипнула.

– Что?– не сразу сосредоточилась я на ее вопросе.

– Оглохла?– повторила Ирина попытку со взмахом, и я опять была вынуждена совершить предыдущий маневр, грозя сиденью стопроцентной поломкой.– Я го-во-рю, да-вай я нач-ну с на-ча-ла.

Разговаривая со мной, как с больной на голову, подруга четко проговорила каждое слово по слогам.

– Да, поняла,– чуть-чуть обиделась я на нее, отмахиваясь от ее ладони, как от надоедливого своим жужжанием насекомого.– Начинай уже.

Ирина, словно устраивая себе гнездо на сиденье моей машины, какое-то время еще усаживалась, ерзая и нервируя меня своими телодвижениями. Но я терпеливо ждала, надеясь, что мое терпение будет вознаграждено повествованием, которое приготовила для меня подруга.

– Я уже рассказывала, что появились мы на свет в один день и в одном роддоме. Наши мамы постарались,– начала Ирина.– Жили тоже в соседних домах, но в гостях у Ксюхи, как бы странно это не звучало, я никогда не была. Меня не приглашали, а сама я стеснялась спросить. А вот Ксюша бывала у нас часто, и моя мама даже полюбила ее и приветствовала нашу дружбу.

Я вспомнила Софочку, безраздельно любящую только себя, но сочла, что будет правильным оставить свое мнение при себе. Хотя бы сейчас.

– Ее дедушка, Захар Петрович, был архитектором и даже занимал там какую-то должность,– Ирина унеслась в воспоминания и останавливаться не собиралась.– Но жили они бедновато. У Ксюхи никогда ничего лишнего не было, только самое необходимое. Меня это очень удивляло, пока я однажды, когда мы уже учились в старших классах, не увидела, как она по вечерам разносит почту. После этого она и рассказала мне все о своей семье. Мечтой ее дедушки, который был помешан на средневековье, было построить дом в виде замка. И эту мечту он начал воплощать еще до рождения Ксюши, втянув в эту затею жену, дочь и зятя, которые были вынуждены работать день и ночь, добывая деньги не только на постоянной работе, но и браться за подработки. А в свободное время принимать личное участие и в самой стройке, таская кирпичи, мешая бетон и все такое.

Ирина замолчала и уставилась в окно. Я не стала подталкивать ее к продолжению, понимая, что подруга, погрузившись в воспоминания, перебирает в голове те моменты, из-за которых она уже когда-то была вынуждена переживать за Ксюшу.

– Дом строился очень тяжело. Средств постоянно не хватало, и Ксюха устроилась работать на почту, чтобы хоть как-то помочь семье. Бросить ее я не могла, и мы с тех пор, до самого окончания школы, вместо походов в кафе и кино, разносили газеты и журналы. Я, естественно, денег не брала, отдавая все подруге. Ну, а потом, она поступила в один институт, я в другой. Так наши пути и разошлись. И вот этот звонок. Я, ведь, до этого даже не знала, что умерла тетя Маша, мама Ксюши, а потом и бабушка Клавдия Мироновна. Что они жили вдвоем с дедом в этом огромном доме, потому что дядя Витя, ее папа, ушел от них за год до смерти тети Маши. Я ничего не знала. Понимаешь?– Ирина повернула ко мне лицо, по которому слезы проторили себе дорожку и крупными каплями капали ей на грудь,– Столько лет даже не интересовалась: как она? Что с ней?– она снова отвернулась, чтобы прислонить горячий лоб к стеклу.– Какая же я после этого подруга?

– Зря ты на себя наговариваешь,– стало мне жалко Ирину, и я погладила ее по плечу.– Если бы ты ей была необходима в те моменты, она бы сама тебя позвала. Вот, как сейчас. А то, что она промолчала, это ее выбор, не твой.

Ирина не шевелилась, продолжая подпирать головой окно.

– А от чего умерли мама и бабушка?– решила я отвлечь подругу от грустных мыслей.

– Там тоже не все понятно. Тетя Маша, вроде как, не смогла пережить развода и утопилась, а Клавдия Мироновна отравилась уксусом после смерти дочери. Но это тоже так, поверхностная информация, которую успела мне выдать по телефону Ксюха,– не отрывая взгляда от осмотра пейзажа, ответила Ирина.