Лора Ванхорн - Выход зубной феи

— Можно расслабиться, господа. Маменька в порядке. Ей ваше вторжение даже понравилось, очень в стиле Гёте, так мрачно. В общем, мы здесь переждем в Монплезире, а вы пока хватайте Поленко. Там, за березовой рощей, большой гостевой дом, — химик махнул на деревья и захлопнул окно. Раздался щелчок сигнализации и все стихло.

— Лечат, как же… Калечат они здесь нервы, — глухо завелся эксперт, — идите, говорит, ловите. Командир.

— Такая порода, — следователь не стал подогревать гражданскую позицию коллектива и постарался сразу вернуть группе деловой настрой. — Так, теряем время. Может, нефартовый Поленко тоже видел это нечто в белом. Вчера ночью, допустим. Тогда он уже должен где-то обнимать березку и пускать пузыри, если вообще не окочурился с испугу. Осмотрим рощицу?

Милиционеры колебались, стоит ли в безлунную ночь плутать в лесонасаждениях, но вдруг прямо под ноги Катанину упал кружок фонаря. Это скорым шагом приближался к ним руководитель поисковой группы, призывно размахивая рукой.

— Братцы, — еще издали начал он. — Мы прочесали несколько квадратов до Северных ворот. В гостевой деревне пусто, в окрестностях на пять километров никого. Зато в лабиринте кто-то воет.

— И что же он воет, позвольте узнать? — следователь весь ощетинился, настолько ему нравилась помощь общественности в деле поимки неуловимого директора. Да и братцем бородатому руководителю ему быть не хотелось.

— Предположительно желает спастись, — отрапортовал человек, — наши думают, это ваш клиент. Кажется, он и сам поминает милицию.

На такой призыв опергруппа не откликнуться не могла. Через пять минут запыхавшиеся коллеги уткнулись в упругую и твердую, как резина, стену из туи. Она тянулась в обе стороны насколько хватало глаз, возносясь к небесам в два человеческих роста и переплетаясь тысячами плотных росточков. Хода через стену не было. Где-то там, в глубине этого райского садика, застрял ищущий милицию индивид. До отряда доносились только заунывное блеянье откуда-то из центра зеленого клубка, но что и где там запряталось, было неясно.

В общем, вертолеты пригодились. Как вспоминал позднее Катанин, без них до Нового года опергруппа искала бы директора, спасатели искали бы опергруппу, волонтеры — спасателей, а волонтеров, как всегда, искать уже было бы некому. Как результат, все бы сгинули, ибо лабиринт Берины сработали на совесть. А тут уже к часу ночи с неба удалось заметить одинокую фигурку, тщетно повисшую на талии очередной туи и даже не рискующую больше куда-либо дергаться.

Версия следствия подтвердилась: отшельником местных пампасов и льяносов оказался Леонид Серафимович Поленко, в прошлом убийца и злодей, а в настоящем — голодный, холодный и грязный исследователь дикой природы, сам одичавший до уровня беззубого койота.

Задержанный с благодарностью смотрел на милиционеров и чуть не полез к Катанину целоваться, когда тот строгим голосом предложил ему водички. Наконец, до опергруппы добрался УАЗик с решетками, все расселись по местам и следователь скомандовал трогать. В последний момент он повернулся к бородатому помощнику, пожал ему руку и пригласил заходить. Тот горячо благодарил и ссылался на законную занятость.

Так милиция продвинула культуру лабиринтов в благородных домах.

А Поленко провалил свой последний выход. На бис отныне он ходил только за решетку.

В отделении директор упорствовал недолго. Хотя вид живых и упитанных инженеров его неприятно удивил, но тогда бывший летчик еще не верил, что его песенка спета от трех до пятнадцати. Он с пеной у рта настаивал на полном отсутствии какого-либо злого умысла, подчеркивая, что проявил себя как порядочный и добрый человек. «Не гражданин, а самаритянин. Пробы негде ставить», — сокрушался следователь, когда Поленко в сотый раз излагал ему поучительную историю, как на улице он нашел украденную у него биту, но решил, что ворам она нужнее. Как заботливо занес ее в подъезд по месту жительства этих несчастных, убогих людей, и, чтобы не потерялась, заправил за дверную ручку. Да, в люке. Да, загнал ее намертво, мало ли, какой сброд шатается по многоэтажке? А так не пропадет.

Похитителей он не признал, нет. И сейчас не припоминает. А то, что на капоте его автомобиля красуются их портреты, так все вопросы к художнику. Он просил нарисовать самолетик. Что там вышло, он не вглядывался. Даже себя по центру не видал. Это просто случайное сходство, аэрограф пытался изобразить Алена Делона, и Поленко не виноват, что следователю образцовый француз напоминает директора. Про оригинал фото в первый раз слышит, ибо манией величия не страдает и оставлять лишние свидетельства не любит.