Павел Концевой - Антиваксеры, или День вакцинации

В полумраке подвала было тихо. Только где-то в углу размеренно и монотонно отбивала свой ритм капающая вода. И этот едва слышный, но неотвратимый звук больше всего нервировал Олега, хотя для волнения у него сейчас имелись причины и посерьезнее.

«Вот интересно, когда мне станет страшно?» – подумал Олег, но страха он почему-то не испытывал. Вместо страха на него накатило какое-то совершенно неуместное в текущей ситуации чувство азарта.

Кузнецов сидел на стуле, со связанными за спиной руками и с кляпом во рту. Судя по неприятному запаху, в качестве кляпа использовался его собственный носовой платок. Людей, сидящих напротив, пленник совсем не видел. Только их силуэты чернели на фоне грязного, слепого окошка, светившего в глаза из-под потолка подвала.

– Ну здравствуй, Олежек, – тишину наконец-то прервал приятный, хорошо знакомый Кузнецову голос, принадлежащий секретарю антиваксеров, Ивану Ивановичу. Члены партии прекрасно знали, что их формальный глава, носящий псевдоним «Троцкий», являлся лишь номинальным лидером мятежных антиваксеров. А истинным руководителем и организатором партии как раз и был собеседник Олега. Фамилии своего секретаря никто из подчиненных не знал, а его официальные имя и отчество скорее всего были лишь псевдонимом.

– Мммммм, – вежливо промычал в ответ Кузнецов.

– Ох, ироды! – притворно всплеснул руками Иван Иванович, – вы зачем-же живому человеку кляп то в рот засунули, быстро вытащите!

Только сейчас пленник понял, что у него за спиной кто-то стоит. Этот невидимый кто-то тут же выдернул кляп и жить сразу стало легче и веселее. Олег про себя подумал, что следует выяснить дома у матери, почему она не стирает его носовой платок. Хотя до дома надо было еще суметь добраться…

– Здравствуйте, – повторил Олег.

– А ты герой, Олежек, – восхищенно сказал его собеседник, – у меня аж сердце замирало, когда ты карабкался на памятник! А какую ты пламенную речь сверху толкнул!

Кузнецов приосанился, ведь слышать такие слова от Ивана Ивановича в любом случае было очень приятно.

– Но вот незадача, Олежек, – развел руками секретарь, – прямо сверху по пожарной лестнице тебя спустили в полицейскую машину и увезли в отделение.

Тут, словно от летаргического сна, очнулся один из силуэтов справа от пленника. Это был Востриков, худой, длинный, нескладного вида мужчина, кандидат наук, доцент местного филиала областного университета, всю свою сознательную жизнь протестовавший против всех и вся, и наконец удачно нашедший себя среди антиваксеров.

– Сатрапы! Ублюдки! Подонки! —закричал он, подпрыгивая и костеря на все лады полицейских. Впрочем, одного косого взгляда Ивана Ивановича хватило, чтобы Востриков заткнулся, но, однако молча продолжал раскачиваться на стуле, снова переживая трагические события вчерашнего дня.

– А в полиции, Олежек, тебя ждали только два варианта, – невозмутимо продолжал секретарь, – либо получить срок и заниматься сейчас подметанием площади вокруг памятника этим долбаным вакцинаторам, либо уколоться и выйти на свободу. А ты на свободе… – и тут Иван Иванович добродушно улыбнулся и снова развел руками.

Олег вдруг почувствовал, как силуэты, внешне сидящие неподвижно, начали наплывать на него, тянуть к нему руки, угрожающе что-то шептать и насвистывать. Но Кузнецов не испугался – это было частью игры, в которую он сейчас обязан выиграть! В голове услужливо всплыли вчерашние слова следователя: «Они ожидают, что ты начнешь оправдываться, что-то доказывать, уверять их в своей невиновности. Но ты просто сиди и молчи!»

Поэтому Олег так и делал – он спокойно смотрел на силуэты и молчал. И его поведение даже несколько выбило Ивана Ивановича из колеи. Но ненадолго, конечно.

– А ты знаешь, Олежек, как можно очень просто выявить вакцинированного предателя? – спросил коварный секретарь, и сам же себе ответил, – инъекционный пистолет оставляет едва заметный след от укола на груди человека. Его и не разглядеть обычно. Зато этот след обязательно обнаружит профессиональный врач!

Силуэты утробно заворчали.

– Мария Петровна! – сказал Иван Иванович голосом циркового конферансье и сделал жест, которым обычно фокусники достают зайцев из цилиндра.

Один из силуэтов тотчас-же взлетел в воздух и с диким воплем кинулся вперед. На сцену вышла, а точнее вылетела Мария Петровна Шпицрутен, бывший врач-терапевт Шахтинской городской больницы, старушка лет шестидесяти. С самого начала пандемии она в штыки приняла принудительную вакцинацию и организовала у себя на работе подпольную группировку по введению пациентам дистиллированной воды под видом Спутника V, и выдаче поддельных сертификатов. Ее преступная деятельность весьма успешно продолжалась до того момента, когда Мария Петровна сослепу перепутала ампулы и вместо воды вкатила полусотне человек слабительное. Этого ей не простили, причем в ненависти к старой врачихе объединились и вакцинаторы, и антиваксеры, получившие неправильную дозу, и испытавшие после этого массу интереснейших впечатлений. Старушку с позором выперли из больницы, и она чуть было не сделалась изгоем, однако ее пригрел у себя Иван Иванович, справедливо рассудивший, что опытный врач в хозяйстве лишним не будет, как бы он и не обделался на работе.