Евгений Мишагин - Английский след. Детектив с элементами иронии и любовного романа

— Какой у вас колпачок красивый, как он вам к лицу идет.

— Да я и сама вроде ничего, — быстро нашла шутливый ответ девушка-продавец.

Саше показалась, что она не прочь и дальше переброситься с ним парой словечек для завязки знакомства, но быстро выстроившаяся сзади очередь из пожилых людей не позволила ему больше задерживаться у молочного прилавка.

Идя на обратном пути с пакетом в руках, он ступал на больную ногу более уверенно. «Оказывается, мама с доктором правы, нога действительно начинает расхаживаться и на нее уже не так больно ступать. В будничный день во дворе мало народу, неплохо просто прогуляться или сходить в магазин. А это что еще за пижон выпятился тут посередине тротуара?» — подумал Саша о каком-то парне, стоящем на его дороге в темных очках с наглухо застегнутой молнией на кожаной куртке и поднятым воротником, хотя дождя не наблюдалось и была достаточно теплая погода.

Когда Саша сравнялся с пижоном, тот хрипловатым голосом спросил:

— Парень, тебе Кошкин фамилия?

— Да. А в чем, собственно, дело? — с возмущенной интонацией спросил Саша.

Пижон резко ударил его повыше живота, но ниже грудной клетки так сильно, что у Саши перехватило дыхание, из рук вывалился пакет. Молоко растеклось по асфальту, выкатился хлеб. Пижон еще раз ударил чем-то железным по голове, у Саши все потемнело в глазах. Подбежал второй парень с аналогичной экипировкой внешности, они схватили его под локти и потащили к машине.

— Что делают, а?! — громко возмутилась прохожая женщина.

— Тихо, мамаша, милиция! — ответил ей пижон.

— Тем хуже, что вы милиция, вон как безобразничаете над парнем, — ответила им прохожая женщина.

Сашу запихали в заднюю дверку старенького «Ауди». Один сел рядом с ним, другой за руль. На машине номерных знаков не было. Руки замотали скотчем, а на голову накинули его же ветровку. Куда везли, он не видел, голову поднимать выше стекла не велели. В какой-то момент приставляли к виску железяку и говорили:

— Подашь шум, выстрелю.

Саша понял, они миновали милицейский пост, а значит, везут его за город. Что им предстояла загородная прогулка, он не ошибся. Когда его вывели из машины, он даже через накинутую куртку почувствовал свежесть лесного воздуха. Потом ступени вниз и сыроватый запах плесени, его втолкнули, он упал на твердый цементный пол. Нанося удары ногой в разные части тела, пижон объяснял Саше, как тихо ему следует вести себя здесь, а иначе он может никогда больше не увидеть своей мамочки.

Когда мучители ушли, Саша в первую очередь попытался освободиться от куртки на голове. Руки были замотаны сзади. Ему пришлось ползать, прижимая голову к полу. Наконец куртка подалась и освободила голову, вокруг было темно. Он встал в полный рост. «Хорошо хоть не привязали, — подумал Саша. Хромая, он пошел прямо и скоро уткнулся в бетонную стену. — Это подвал».

— Петр Венедиктович, задание ваше выполнено, Котяра на месте, — доложил Витек.

— Кто охраняет его?

— Леха.

— Как он себя вел?

— Достаточно смирно, но иногда приходилось усмирять.

— Кто-то видел, когда брали?

— Одна тетка пасть свою разинула, я ей брякнул: мы менты, давай отчаливай без задержки. Она возмущалась, но отвалила.

— Молоток, Витек, — похвалил Петр Венедиктович. — Вечером поедем разговаривать с ним, а теперь давай иди, у меня дела.

Анна Владимировна, увидев вместо сына только вымоченный в молоке хлеб в руках дворничихи, ни на минуту не сомневалась, что это дело рук милиции, тем более это же утверждала и дворничиха со слов прохожей женщины, поделившейся с ней увиденным безобразием. Она знала, что Сашу подозревают, но доказать не могут, сейчас арестовали и будут выбивать признания. Чуть живая, она побежала в ближайшее отделение милиции. Там старшина через стекло ей объяснял:

— Мы, мамаша, не арестовываем, а задерживаем преступников. Содержим у себя только мелких воришек. А ваш сынок, как вы сами говорите, в убийстве замешан, это вам нужно ехать на Петровку, 38. Понятно я объясняю? Или еще раз повторить, я не гордый, могу и еще раз. Это только по телевизору критикуют милицию, что от нас ничего не добьешься, а в жизни все наоборот бывает.

Старшина еще раз объяснил, куда ей нужно ехать, если ее сына кто-то арестовал по подозрению в убийстве. Расстроенная Анна Владимировна пошла домой, позвонила мужу на работу, переоделась и поехала искать сына. К вечеру она объехала с пяток разных служб Москвы, занимающихся расследованием убийств, и нигде не сознавались в аресте ее сына. Анна Владимировна чувствовала себя плохо, ей не хватало воздуха, сердце колотилось, она присела на лавочку в парке.