Даринда Джонс - На зов тринадцатой могилы

Я просияла, когда в маленькую комнатку вошел Рейес, пряча руку за спиной. Волосы я высушила и стянула в самый обыкновенный хвост, но после водных процедур чувствовала себя великолепно. Мне было тепло и уютно.

— Пора, — заявил Рейес, пока я натягивала футболку и джинсы, которые он мне дал.

— Что пора?

Он вытащил из-за спины руку, и мне показалось, что тучи расступились и небеса засияли, проливая на нас благословение и заботу о самых наших низменных желаниях.

— Тройной мокко латте с двумя порциями взбитых сливок.

Подскочив к Рейесу, я повисла у него на шее, но всего на пару секунд. Здесь, в этой комнатке, присутствовал мокко латте, который настойчиво требовал моего внимания.

Выхватив из руки Рейеса чашку, я поднесла пластмассовую крышку губам и испила нектара богов. Блаженство, которым с первого глотка наполнилось мое тело, едва шоколад и кофеин расплескались по языку, граничило с порнографическим.

С губ сорвался стон. Несмотря на то, что жидкость была идеальной температуры (то есть обжигающей), я проглотила полчашки, прежде чем сделала очередной вдох, и лишь потом сбавила обороты, смакуя и от души наслаждаясь моментом.

Тяжело дыша от кипятка и удовольствия, я наконец спросила:

— Насколько все плохо?

Рейес взял пульт и включил телик, а потом стал снимать с себя одежду.

В новостях кратко излагали результаты того, что посреди Альбукерке, штат Нью-Мексико, открылось адское измерение. Об адском измерении, конечно, никто не знал, но признаки были повсюду.

— Делирий распространяется так быстро, что больницы не в силах его сдерживать, — проговорил симпатичный ведущий в синем костюме с галстуком, прежде чем на экране появилась нарезка кадров, где в больничных комнатах ожидания толпились люди. Повсюду виднелись синяки, ушибы и кровь. — Поступают десятки сообщений о большом количестве зараженных, которые бродят по улицам и либо не могут, либо не хотят обращаться за помощью. Ранее сегодня представители ЦКЗ сделали заявление.

На экране появилась некая доктор Ниша Дев — миниатюрная брюнетка в белом халате. Она стояла у какого-то возвышения, и со всех сторон ей в лицо тыкали букетами микрофонов.

— Инфекция развивается в два этапа, — проговорила она с мягким ближневосточным акцентом, и по толпе пронесся ропот. — Похоже, ее целью является миндалевидное тело — часть мозга, которая отвечает за страх и гнев, а также побуждает нас к действию. Первичные симптомы напоминают симптомы гриппа, но далее быстро перетекают в замешательство и страх. На данном этапе у пациентов может наблюдаться нестабильное, а иногда и возбужденное состояние. Если кто-то в вашей семье начал проявлять признаки страха или спутанности сознания, немедленно обращайтесь за помощью. Не пытайтесь урезонить дорогих вам людей самостоятельно.

На доктора обрушилась какофония вопросов. Она указала пальцем на репортера, и тот спросил об агрессивном поведении зараженных.

— Если человек проявляет агрессию, ему нужно как можно скорее дать седативные средства, чтобы предотвратить последствия возможной жестокости. У разных людей болезнь развивается с разной скоростью, поэтому сказать, насколько быстро агрессия перерастет в жестокость, невозможно.

Я нажала на паузу и повернулась к Рейесу:

— И это все наворотили мы?!

Он опустил голову, но ничего не ответил.

— О какой инфекции речь? Что-то вирусное?

— Мы не знаем.

— Рейес, неужели мы запустили зомби-апокалипсис? А дальше что? На нашей совести окажется вымирание человеческой расы?

— Это мы и пытаемся выяснить.

— Инфекция уже вышла за пределы адского мира?

— По большей части ее все еще сдерживают границы измерения.

— По большей части?!

— Недалеко от города заметили несколько человек, но все они до инфицирования находились внутри военной зоны.

— Какой, блин, военной зоны?

Повернувшись снова к телевизору, я присмотрелась к картинке, которую поставила на паузу. По лицу доктора было видно, как сквозь маску профессионализма прорывается беспокойство. Внизу экрана на цветной полосе застыли слова «Паника в сердце Нью-Мексико».

Что ж, тут они правы.

— Название придумал Гаррет. Когда увидишь, что делается с людьми, сама все поймешь. Но сначала тебе нужно повидаться с Куки.

Я резко развернулась к мужу.

— Она здесь?!

— Наотрез отказалась уезжать вместе с остальными, — процедил сквозь зубы он.

Я захихикала. Мысленно. Могу представить, как Куки противостоит сыну Сатаны, который заодно еще и бог. Давид со своим Голиафом и рядом не стоял.