Алан Милн - Очень недолгая сенсация

Ну а пока — Глава Пятая…

Конечно, это идиотизм, пытаться работать во второй половине дня. После ленча. После пирога с почками. После пирога с почками, сделанного миссис Приджен. И кружки пива, и собственной молодой картошки. Но, если утро потрачено зря, что остается делать, как не пытаться? Это все из-за проклятой девчонки, которая попала в него. Или не попала. Как можно было работать утром, если неизвестно, ранен ты в голову или нет?

— Ну, как голова? — спросила миссис Приджен, принеся ему утренний чай. — Думаю, вы не спали всю ночь?

— Нет-нет, немного поспал, — ответил Арчибальд.

— Давайте я сделаю вам новую повязку. Может быть, в рану попал песок или что другое.

— Все в порядке, спасибо. Ее очень тщательно промыли.

— Иногда в рану попадает песчинка или там остается что-то другое. Любая грязь может вызвать гангрену, и не успеешь понять, как…

— Несомненно. Но рану обрабатывала больничная медсестра.

— Ну ладно, вам лучше знать. Только надо позаботиться, чтобы там ничего не осталось. Совсем как когда мне в локоть вонзился кусочек стекла, стекла от бутылки из-под имбирного пива, так доктор сказал, когда вытащил. Что случилось раз, может повториться еще, я всегда говорю, и если вдруг там осталось что-то вроде кусочка стекла от бутылки из-под имбирного пива, лучше его вытащить. Я приготовила мармелад вам к завтраку.

— Прекрасно. Тогда я буду вставать.

Арчибальда не тревожило, что миссис Приджен будет осматривать его голову. Пуля, как стало ему казаться, только оцарапала кожу. Он прижал пальцы — сначала легко, потом посильнее — к тому месту, где, по его мнению, находилась рана, но не ощутил боли. Вероятно, миссис Приджен сочтет, что можно будет обойтись кусочком пластыря. Арчибальд предпочитал повязку. Любой человек, которого может посетить очаровательная женщина и который собирается заняться с ней любовью, предпочтет повязку. Арчибальд, хорошенько рассмотрев в зеркале, как он выглядит, твердо решил сохранить повязку до воскресенья… а потом распроститься с ней.

Он встал с постели и взглянул в зеркало еще раз. Бинты на голове смотрелись удивительно эффектно. Но все же надо взглянуть, что там. Потом он сумеет сделать не менее эффектную повязку… а может быть, более. Он принялся осторожно разбинтовывать рану. Какой бы легкой она ни оказалась, под конец может быть больно, когда отдираешь присохший бинт… Осторожнее…

Ничего не присохло. Никакой боли. Странно.

Он взглянул на бинт. Следы крови, ничего больше. Удивительно чистая рана. Он потрогал рану — казалось, ее там нет. Он попытался рассмотреть ее в зеркале… в разных зеркалах под разными углами… раны не было видно. А кровь была. Очень странно.

Ощущение странности не оставляло Арчибальда во время одевания, во время завтрака и первых сражений с Главой Пятой. В какой-то момент он протянул руку к карандашу, лежавшему перед ним на подносе. Он был готов начать. Но не начал. Он поймал себя на том, что разглядывает пузырек с надписью «КРАСНЫЕ ЧЕРНИЛА».

Машинально он разбинтовал голову, посмотрел на пятна крови, посмотрел на пузырек. Машинально вытащил пробку и пролил еще немного крови на бинт. Любой сыщик сразу же увидит, что кровь одна и та же.

— Боже мой, — холодно сказал Арчибальд.

Ну, и кто это сделал? А затем, чтобы окончательно испортить утро, раздался телефонный звонок.

— Это дом мистера Арчибальда Фентона?

— Да.

— Могу я поговорить с мистером Фентоном?

— Я у телефона.

— Ох. — Тишина. Далекий шепот. Затем: — Вы будете дома в четыре часа, мистер Фентон?

— Думаю, что да. А в чем дело?

— Это все, спасибо.

— Кто это говорит?

Никакого ответа. Телефон разъединился. Кто это? В чем дело?

Миссис Приджен вошла, сказала: «О, он работает», пораженная этим фактом, покинула комнату и тут же появилась снова.

— Да?

— К вам пришла леди. Называет себя мисс Фейрбродер. Как мне с ней поступить? Я впустила ее в холл.

— Мисс Фейрбродер? — удивленно переспросил Арчибальд.

— Что-то вроде. Спросить еще раз?

— Нет, все правильно, это мой секретарь. Впустите ее.

Миссис Приджен вышла к Нэнси, сказала: «Вам туда», мотнув головой, и вернулась в кухню.

Нэнси вошла и застала писателя за напряженной работой.

— Приветствую вас, мисс Фейрбродер, — сказала писателева спина, — садитесь, я сейчас освобожусь.

Он написал: «ГЛАВА ПЯТАЯ», медленно и задумчиво, дважды подчеркнул эти слова и обернулся к ней.

— Ой, добрый день, мистер Фентон. Я просто… Боже милосердный, вы ранены?