Наталья Александрова - Бриллиант из крокодиловых слез

— Ладно, тебе же хуже. — Старик щелкнул пальцами, тип в черном нажал на кнопку, и профессора опустили ногами в муравейник.

Все присутствующие замерли.

Ангелина облизнулась и привстала на цыпочки, чтобы не пропустить увлекательное зрелище. Профессор Кряквин слегка пошевелил затекшими пальцами.

— Не понимаю, — нарушил общее молчание Холодильник, — почему он не кричит?

Валентин Петрович откровенно зевнул.

Если встреча с прожорливым крокодилом его действительно испугала и он от волнения едва не перепутал заклинания, то с муравьями он мог быть абсолютно спокоен. Перед каждой поездкой в африканские джунгли профессор делал прививки от самых распространенных на чужом континенте болезней, а также принимал специальную сыворотку, после которой кожа начинает издавать ненавистный для тропических насекомых запах. Прожорливые африканские муравьи были для него совершенно безопасны. Они просто шарахались от профессора, и та часть огромного муравейника, которой коснулись ноги Валентина Петровича, моментально опустела.

Кстати, никто, кроме муравьев, этот запах не чувствовал, так что чудодейственная сыворотка не создавала для профессора особенных бытовых неудобств.

— Да, не зря братва о Слоне всякие чудеса рассказывает, — подал голос оклемавшийся «дворецкий». — Серьезный человек, настоящий авторитет. Муравьи, и те его боятся!

— Ты еще будешь меня нервировать? — рявкнул Холодильник. — Сейчас отдам крокодилу — пускай доедает.

— Молчу, шеф! — испугался Степаныч и на всякий случай отступил подальше от водоема.

— Шеф, — льстиво улыбнулась Ангелина, — может, все-таки отдадите его мне? Честное слово, я с ним быстро разберусь! Можете не сомневаться.

Старик не успел ответить.

На дорожке между кустами послышались быстрые шаги, и на берегу водоема появился еще один человек.

Это был невысокий полноватый мужчина лет шестидесяти с круглой лысиной и в безупречно сшитом сером костюме.

— Что же мы делаем, Харитон Данилович? — укоризненно проговорил он, приближаясь к Холодильнику. — Почему пропускаем процедуры? У нас что, часов нет? Или мы решили, что здоровье нам совершенно без надобности?

— Извините, доктор. — Старик на глазах оробел. — Забыл, увлекся. Работа, понимаете…

— У всех работа, — строго ответствовал доктор, — все трудоголики, но время для лечения находят!

— Без меня ничего не делать! — отдал последнее распоряжение Холодильник. — Этого — в клетку.

Степаныч ухватился за спинку кресла и покатил хозяина к выходу из оранжереи. Доктор шел рядом и что-то недовольно выговаривал пациенту. Ангелина плотоядно оглянулась на Валентина Петровича и отправилась следом за шефом, слегка покачивая бедрами.

Близнецы, манипулируя кнопками и рычажками, перенесли профессора через водоем, приподняли и засунули в железную клетку, подвешенную на стволе пальмы.

После этого они освободили Валентина Петровича от троса, заперли на замок дверь клетки и тоже покинули оранжерею. Напоследок профессор успел услышать обрывок разговора о том, что неплохо бы, дескать, перекусить, пока шеф занят своими процедурами.

Профессор остался наедине с собственными мыслями.

Катя вышла из ворот больницы и остановилась в растерянности. Она совершенно не представляла, что ей теперь делать. Есть женщины, и таких, разумеется, большинство, которые от любых неприятностей спасаются делами. Муж в больнице? Но ведь ему уже лучше, так что вовсе незачем стоять под больничной дверью и лить пустые слезы. К нему не пускают? Нет худа без добра: можно задержаться на работе, сделать все накопившиеся дела и не глядеть поминутно на часы, не вздрагивать от каждого телефонного звонка в ужасе, что звонит голодный муж, который пришел с работы пораньше и озверел окончательно, не найдя дома ни жены, ни обеда. Можно осуществить поход в парикмахерскую, который откладывался так давно, что коллеги женского пола уже косятся на вашу прическу, и даже начальник, запинаясь и отводя глаза в сторону, бормочет что-то насчет «покороче вам больше к лицу».

Если же вы находите неприличным наводить красоту в то время, когда несчастный муж мается на больничной койке, можно устроить генеральную уборку в квартире. Никто не будет вам мешать, не будет путаться под ногами, никто не станет ворчать из-за неудобства и пыли. Зато потом больной явится в чистый и уютный дом. А пока вы, не покладая рук, трудитесь на благо семьи, все мрачные мысли и страхи уйдут сами собой, а после тяжелого физического труда просто свалитесь на диван и не станете ночами воображать всякие ужасы о больном муже. Словом, каждая женщина в душе всегда надеется на лучшее и точно знает, что любое полезное дело — замечательное лекарство от проклятой хандры.