Наталья Александрова - Бриллиант из крокодиловых слез

Если бы сейчас рядом с Катей была Ирина, она наверняка бы именно это и посоветовала. Жанна выразилась бы более определенно — сказала бы о тетехах, которые при малейшей неприятности так распускают себя, что на них смотреть страшно, и это вместо того, чтобы взять себя в руки и заняться собственной внешностью и гардеробом.

Умом Катя понимала, что подруги правы. Но какой, скажите на милость, может быть сейчас поход с Жанной по магазинам? После бессонной ночи у Кати совершенно не было сил. Идти домой и работать? Но совершенно никаких идей насчет новых панно в голове не было. А если нет куража, справедливо считала Катя, нечего и садиться за работу, все равно ничего хорошего не выйдет. Следовало срочно поднять настроение и подкрепиться.

«Ага, — мысленно услышала она злорадные голоса подруг и увидела их ехидные физиономии, — снова пойдешь лопать сладкое. Ни на что большее ты не способна. Хоть бы для разнообразия что-нибудь новенькое придумала!»

«Зачем что-то выдумывать, когда есть такой замечательный, проверенный временем способ? — холодно возразила им обеим Катерина. — И мне он действительно помогает. К тому же все новое — только хорошо забытое старое».

«Ладно, ты-то о своем проверенном способе никогда не забывала», — заедались Ирка с Жанной. Пришлось Кате сделать над собой усилие и напрочь выбросить их из головы. Она просто заставила себя забыть на время, что у нее есть подруги, и оглянулась в поисках кафе.

До подходящего места нужно было пройти добрых полторы остановки. Возле больницы ничего подходящего не оказалось, и неудивительно: больные в кафе не ходят, а родственникам подойдет обычная забегаловка, где можно наскоро выпить чай из пакетика и съесть что-нибудь непритязательное вроде сосиски в тесте.

Однако когда дело касалось еды, Катерина становилась чрезвычайно настойчивой, и никакие препятствия уже не могли ее остановить. Она целеустремленно вертела головой и наконец увидела на другой стороне улицы вывеску французской кондитерской. Это было именно то, что нужно.

Катерина приободрилась и дисциплинированно прошагала метров двести до перехода. Однако не успела она ступить на проезжую часть, как на нее налетела какая-то женщина. И не просто налетела, а принялась вопить:

— Дорогая! Как же я рада тебя видеть!

Катя недоуменно поглядела на вопящую и сделала вежливую попытку отстраниться. Однако не тут-то было. Дама держала ее хваткой бультерьера и не переставала говорить:

— Нет, это же надо, какая встреча! А я иду себе — вдруг ты! Сто лет не виделись — и вдруг на улице встретились! А ты отлично выглядишь! — Она отстранилась, взяла Катю за плечи и завертела, оглядывая: — Пополнела немного, но тебе идет.

Теперь Катя сумела ее разглядеть. Шумная дама была примерно ее ровесницей, может, чуть младше, хотя не исключено, что так казалось просто из-за худобы. Одета она была в узкие черные брючки и курточку из искусственного меха. Волосы выкрашены в цвет, который у парикмахеров называется «темный каштан». Глаза смотрели приветливо. Словом, бояться даму не следовало — вполне вменяемая особа, просто обозналась.

— Простите, — Катя прервала ее причитания, — думаю, вы ошиблись.

— Что? — завопила женщина. — Ты меня не узнаешь, что ли?

— Не припоминаю, — честно призналась Катя.

— Да брось! Ты же Машка? Машка Симакова?

— Вовсе я не Машка Симакова, а Катька Дронова! — возмутилась Катерина.

— И ты не училась в «Холодилке»?

— А что это?

— Институт холодильной промышленности, — гордо поджала губы дама.

— К вашему сведению, я училась в Академии художеств, — отчеканила Катерина и задрала голову как можно выше.

— Надо же. А как на Машку похожа, просто одно лицо! И волосы, и фигура — просто один к одному. Извините! — спохватилась женщина и отпрянула в сторону.

— Ничего, бывает. — Катя двинулась к двери кафе и выбросила из головы странную встречу.

Женщина в курточке из искусственного меха завернула за угол и остановилась. С лица ее слетело приветливое, но малость придурковатое выражение. Теперь она была спокойна и сосредоточена. Осторожно выглянула, убедилась, что Катя скрылась в кафе, и как можно быстрее пошла прочь.

Она миновала два дома и свернула в третью подворотню. Там к ней бросился щуплый узкоплечий субъект. Если бы Катя была рядом, она непременно узнала бы и бегающие глазки, и ранние глубокие морщины на лице. Именно этот человек вчера вечером ломился к ней в квартиру, представляясь работником Горгаза. Его толстый сообщник сидел на скамейке возле гаражей и потягивал пиво.