Татьяна Луганцева - Запутанная нить Ариадны

Аделина уже успела свернуть за угол. Карасёв поспешил к автомобилю.

— Ада, ну ты куда?! — спросил он, догнав ее. — Подожди! Садись в машину.

— Сама дойду, — ответила она.

— Этот криминалист к тебе больше не пристанет! Но как ты могла? Мы же…

— Что?! Что мы?! — развернулась к нему Аделина с побледневшим лицом. — Нет никаких нас! И не будет. Это была ошибка. Поэтому оставь меня в покое. Отныне мы будем видеться только в офисе!

— Да что с тобой? Все из-за этого умника? Ну раскрыл он это дело, ну и что?

— Да пошли вы оба! — махнула рукой Ада. — И не смей меня преследовать!

Степан Ильич вышел из здания следственного управления и осмотрелся. Эффектную фигурку в нежно-розовом платье и туфлях-лодочках он заметил сразу.

— Аделина, вы красивы как всегда. Вот уж чего не отнять, так того не отнять! — сказал следователь.

— Спасибо.

— Честно говоря, шел, злился. Думаю, чего вы мне звоните? Что надо? И так надоели со своим агентством! А сейчас увидел вас и смягчился.

— У вас есть свободная минутка? — спросила Ада.

— Ну раз пришел, значит, есть. Говорите!

— Мне бы пропуск к вам, — с мольбой посмотрела на него Ада.

— Куда к нам? — не понял майор.

— В лабораторию… где криминалисты сидят, — пояснила Аделина.

— Ты к Валентину, что ли? — оживился Степан Ильич. — А зачем вам к нему?

— По личному делу, — отвела она глаза.

— К Вальке по личному? — усмехнулся Степан Ильич. — Так опоздали вы! Свадьба у него скоро! Мы уже деньги на подарок собрали.

— Я не покушаюсь на ваши деньги, мне надо поговорить, — не сдавалась Ада, хотя юмор следователя мог вывести из себя любого человека. Но она давно поняла, что Булычев всегда шутит из серии «упал, отжался».

— Это за что же нашему ботанику такая красота? — прищурился Степан Ильич, в упор глядя на Аделину.

— Не знаю, — пожала плечами Ада. — У меня мужиков было… — она задумалась, глядя на майора, — больше, чем волос у вас на голове.

Степан Ильич нервно пригладил пятерней прическу.

— У меня много волос! — заявил он.

— Вот и у меня много мужчин было, думала, что проживу так до старости, — вздохнула Аделина.

— А в старости что? — уточнил Степан Ильич. — Вряд ли вы будете так же порхать, как бабочка, и сводить мужчин с ума.

— Спасибо за разъяснение. Думаю, что в старости мне уже ни до чего будет. Полная гармония. Не находите?

— А как же пресловутый стакан воды, который некому поднести? — уточнил Степан Ильич.

— Сказать, что я не думала об этом, — наврать. Думала, конечно. А с другой стороны, что это за жизнь, когда ты не можешь сама сходить за водой? Сдохну раньше времени — и ладно. Даже хорошо. Понимаю, конечно, что рассуждаю неправильно, зато честно. Но вы меня отвлекаете от главного. Мужиков много, и чем их больше, тем тоскливее, я сама не знаю, от чего это зависит. А тут впервые за долгие годы что-то шевельнулось в душе. Впервые захотелось быть с ним и только с ним. Слушать его, смотреть на него. Дышать им. Я думала, что никогда в жизни ничего подобного не почувствую. И вдруг такое. Знаете, Степан Ильич, я всё время думаю о Валентине и хочу, чтобы он был рядом. И чем больше думаю, тем больнее на сердце от тоски и от осознания того, что единственный мужчина, который мне нужен и которого я так долго искала, женится на другой. Знаете, это какая-то насмешка судьбы! Нет, это расплата за мой образ жизни.

Степан Ильич потерял дар речи, слушая Аделину.

— Так вы это… правда, что ли, влюбились в Валентина? Аделина, вы меня просто… прижали к стенке. Я давно знаю Валентина, это самый серьезный, ответственный и здравомыслящий человек. А от вас просто на километр несет шлейфом из приключений, авантюр и всяких передряг. Я к тому, что вы совершенно разные люди. Я не знаю, что с вами случилось… Валя — парень умный и порядочный. Вы уверены, что испытываете такие чувства?

— Я без него не смогу, — чуть не разрыдалась Аделина. — Нет, смогу, конечно. Но мне так больно! Господи, мне никогда не было так больно! Я готова отдать все, что у меня есть в жизни, даже за шанс быть с ним!

Степан Ильич совсем растерялся.

— Аделина, я не знаю, конечно… Но слишком поздно… Ну хорошо, я сам живой человек, понимаю — страсти-мордасти, накрыло… Но Валентин глубоко порядочный человек. Понимаете? Он ни с кем не поступит подло, и с Евой в том числе. Как он может бросить невесту накануне свадьбы?

— Никак, — согласилась Аделина.

— А к чему тогда терзания?..

— Я понимаю — страдать так страдать, любить так любить. Просто роковой шаг еще не сделан, и я никогда не прощу себе, если не использую шанс. Когда он женится? — спросила она.