Иоанна Хмелевская - Жизнь как жизнь

* * *

— Уже и так весь город видел, как эта милиция возит нас на машине, — недовольно заметила Шпулька в автобусе. — Еще немного, и мы для всех станем подозрительными личностями. По-моему, самая пора с этим всем покончить.

— Может быть, мы и живы до сих пор только благодаря милиции, — утешила ее Тереска. — Бандиты тоже это видят и не могут на нас напасть.

— Знаешь, случаев мы им сами предоставляем столько, что хватит выше крыши.

— Но они не уверены, что поблизости нет милиции, и наверняка боятся. Хотя ты права, я тоже считаю, что со всем этим самое время покончить. Посмотрим, что будет в Тарчине, а в случае чего у нас есть еще садовник под Груйцем. Через две недели мы уже от всего этого отделаемся.

— Эх, уговорить бы нам кого-нибудь с машиной! — вздохнула Шпулька. — Пешком под Груец — я себе этого вообще представить не могу!

— У тебя есть знакомые с автомобилем?

— Весек… — сказала Шпулька неуверенно. — Ты же нравишься ему.

Тереска недовольно сморщилась.

— Будет ко мне приставать. Я этого не выношу. Вся их компания мне страшно не нравится, уж очень они зациклены на ухаживании за девочками. Весек считает, что если я с ним заговорила, то уже, значит, влюбилась, потому что с другой целью с ним вообще никто не разговаривает.

Шпулька снисходительно пожала плечами.

— Он уже привык. Эти глупые девчонки то же самое думают, так что на его месте и я привыкла бы. Все они такие: Йолька, Баська, Агнешка, Магда… полкласса! Только ты одна ты такая странная.

— Ага. И ты тоже. И еще пара-тройка девочек.

— Это не считается. Нас вообще не замечают. Мы старомодные и с предрассудками, как до войны. Большинство девчонок нахальные и всеми силами стараются иметь своего мальчика, все равно какого. Ничего другого у них в мыслях нет.

Тереска подумала, что ей тоже хотелось бы иметь своего мальчика, только чтобы им обязательно был не кто иной, как Богусь. Она не хочет никаких суррогатов, никого вместо него. Странная… Разумеется, она странная. Она не желала ходить в джинсах, демонстрируя к ним не просто презрение, а самую настоящую ненависть. Она довольно редко участвовала в домашних вечеринках, а уж если приходила, то к представителям противоположного пола относилась с такой сдержанностью, что на фоне окружения выделялась очень резко. Ее невозможно было «укротить». Ее волновали вопросы, которые не волновали никого больше. Все считали, что Тереска странная.

В глубине сердца и потаенных уголках души она пестовала свой идеал великой любви. Демонстрируя окружающим только скептицизм и некоторый житейский реализм, в самых дальних закоулках своего существа Тереска прятала веру в это сверхчеловеческое чувство. Чувство это должно было быть святым, уникальным, чтобы зиждилось оно на взаимопонимании и родстве душ, но обязательно оставалось при этом земным. Однако сперва духовные материи, потом уже все остальное.

Пока что ей очень и очень не везло. Сколько раз ей уже казалось, что она нашла подходящий объект, достойный того, чтобы одарить его потрясающими чувствами, но оставалась с этими чувствами одна. Объект не обращал на нее ни малейшего внимания. А если чьи-то чувства обращались на нее, неизменно оказывалось, что исходят они от личности очень даже среднего уровня.

Богусь пробудил в ней немыслимую надежду. С первого взгляда видно было, что он подходит по всем статьям, к тому же в самом начале знакомства он явно начинал ухаживать за ней совершенно как полагается. Первое в жизни, настоящее, неописуемо романтическое свидание под луной Тереска постановила запомнить навсегда, не сомневаясь, что таких очаровательных минут будет все больше, а вымечтанный роман из скромного бутона расцветет пышным цветом. Но почему-то все выглядит совсем иначе…

— А ведь сначала он за мной бегал, — сказала она ни с того ни с сего с глубокой обидой, уставясь в окно автобуса.

— А за кем же ему было еще бегать? — трезво ответила Шпулька, без колебаний поняв, о чем Тереска говорит. — Между нами, девочками, на той турбазе ты была самая красивая. Он правильно выбрал.

— Может быть, надо было притвориться, что он мне не нужен?

— Может быть, и так. Откуда мне знать? Ничего страшного, можешь притвориться теперь.

— Теперь у меня меньше возможностей.

— Так ты постарайся, чтобы их было больше.

— Кретинизм, — сказала Тереска, помолчав. — Я должна прилагать все усилия, чтобы с ним встречаться, чтобы притвориться, что он мне не нужен. Глупость какая-то получается.