Фредерик Дар - Два уха и хвост

Ты знаешь нашего президента?

Он не из очень уж смешливых людей. Когда ему случается улыбнуться, это похоже на рекламу пилюль Трюкмюш от болей в животе, см. то фото, которое иллюстрирует вид перед приемом препарата. По сравнению с ним Бастер Китон выглядит счастливым торчком.

Но тут он разражается искренним и мощным хохотом, поверь мне. С хлопаньем себя по ляжкам, с битьем лбом о бювар (позаимствованный у предшественника).

Он давится смехом, топает ногами.

А затем, знаешь что?

Он протягивает мне свою десницу, наипрекраснейшую, ту, которой подписывает международные договоры и Золотую Книгу Триумфальной Арки.

— Ге-ни-аль-но! — фыркает наш король всех. — Классно разыграно! Великолепно! Вы заслужили два уха и хвост! Я люблю людей, проявляющих инициативу. Как смотрите на то, чтобы стать Премьер-министром?

Сотрудница профессора Лопушляпа символизирует своим видом катастрофу.

Я тут же начинаю предчувствовать беду.

Высокомерно она швыряет мне в лицо:

— А! вы! О! вы! Вы!

— Я что? — лепечу.

— Вы могли бы оставить у себя вашу мерзость!

— С профессором случилось несчастье?

— Всем несчастиям несчастье!

— Он… он… умер?

— Все-таки нет. Но… Следуйте за мной!

Она ведет меня коридорами до маленькой комнаты, облицованной кафелем, где установлена больничная кровать.

Лопушляп лежит в ней, цвет лица свежий, глаза оживленно поблескивают. Он большой ученый, проф. Не какой-нибудь хлюпик.

Он принимает меня тепло, в отличие от его гурии.

— О! милый мой, какая радость вас видеть!

Я совсем удручен, сердце сжимается в груди.

— Похоже, это проклятое изобретение причинило вам… тяжелый вред?

— Кто вам сказал такую чушь?

— Ваша сотрудница!

— Глупая дуреха! Дело в том, мой дорогой Сан-Антонио, что в банках был вовсе не смертельный газ! Хитрые американцы рассказали вам эту сказку, чтобы напугать и заставить отказаться от всякой мысли действовать так, как вы несмотря ни на что все же действовали.

— Но если это не ужасный газ, как нам объявили, тогда что же, профессор?

— Структурный трансмутатор.

— Не могли бы вы пояснить, профессор?

— Вместо того чтобы утомлять вас труднодоступным изложением, я лучше покажу.

Он откидывает широким жестом одеяло и простыню, задирает подол своей больничной пижамы.

Смутившись, я все же заставляю себя смотреть.

Женские органы! Профессор Лопушляп стал дамой!

— Невероятно, а? — ликует ученый. — Всего за несколько часов! Вы осознаете всю значимость подобного открытия, комиссар? Достаточно вдохнуть ноль ноль ноль один кубический миллиметр газа, чтобы феномен произошел. Представьте последствия. Возьмите политический уровень: руководители государства, превратившиеся в добрых женщин. Полковник Кадафи, ставший Фатимой, королева Англии… Нет, не она, в ней это бы мало что изменило, а вот, к примеру, помужественневшая мадам Бардо, неожиданно отправляющаяся бить тюленей во льдах. Жак Шазо… А? Жорж Марше? А вам бы не показалось забавным… Погодите, я тут отобрал необходимую дозу для научных демонстраций…

Тот, кто в данный момент, не попрощавшись, улепетывает со всех ног, прижимая локти к бокам, это Сан-Антонио.

И даже сейчас, когда оный book запускается в печать и офсетная машина в типографии штампует страницы с самым последним словом, я все еще бегу!

Сайт переводчика: http://ivan-loguinov.blogspot.com/

ЖЖ переводчика: http://ivan-loguinov.livejournal.com/

Во французском сленге у Парижа множество имен, Панама — самое употребительное. — Прим. переводчика.

Надеюсь, у тебя хороший слух или, по крайней мере, нюх и второй смысл слова от тебя не ускользнул. — Сан-А.

Orfèvres (франц.) — ювелиры . — Прим. переводчика.

Непотребство всюду пролезет (лат.). Хотя у нас почему-то эту поговорку принято переводить как: Терпенье и труд все перетрут. Возможно, консультантами по латыни выступали как раз те, о ком речь. — Прим. перев.

Берю, вероятно, имел сказать «рукоприкладство». — Прим. автора.

Позволь мне писать так, как я вижу, это никого не касается! — Сан-А.

Несомненно, трудно (англ.) — Прим. переводчика.

городу и миру (лат) , здесь: с обеих сторон. — Прим. переводчика.