Сидни Шелдон - Расколотые сны

Она вышла из ванны, вытерлась и распахнула дверцы шкафа. Ее вещи исчезли. На вешалках болтались черная кожаная мини-юбка, дешевый топ и босоножки на высоких шпильках. Ей было противно натягивать все это на себя, но куда деваться?

Эшли поспешно оделась и взглянула в зеркало. Настоящая шлюха!

– Отец, я…

– Что с тобой?

– Я в Чикаго и…

– Что ты делаешь в Чикаго?

– Потом расскажу. Мне необходим билет на самолет до Сан-Хосе, а денег совсем мало. Ты не можешь мне помочь?

– Конечно. Подожди… Самолет «Америкен эйрлайнз» вылетает из аэропорта О’Хара в десять сорок. Рейс 407. Возьмешь билет у стойки регистратора.

– Алетт, ты слышишь меня? Алетт!

– Я здесь, доктор Келлер.

– Давайте вспомним Ричарда Мелтона. Он был вашим другом, не так ли?

– Да. Очень, очень simpatico. Я была в него влюблена.

– А он в вас?

– Кажется, да. Он был художником. Очень талантливым. Мы часто ходили вместе в музеи и часами простаивали перед картинами. С Ричардом я чувствовала себя… живой. Он был мне очень дорог. И если бы его не убили, мы, возможно, и поженились бы когда-нибудь.

– Расскажите о последнем дне, который вы провели вместе.

– Когда мы выходили из музея, Ричард сказал, что парня, с которым он жил в одной квартире, сегодня пригласили на вечеринку, и он вернется поздно. А потом пригласил меня в гости. Пообещал показать свои последние работы. Но я отказалась.

– И что он ответил?

– Заверил, что все будет, как я пожелаю. Мы назначили друг другу свидание в следующую субботу и я уехала. Больше я его…

Алетт осеклась. Очевидно, ей не дали договорить. Перед глазами доктора Келлера появилось лицо Тони. Опять эта ее кривая ухмылочка!

– Это она так считает, – безапелляционно заявила Тони. – Или хочет считать. На самом же деле все было совершенно иначе. Побольше слушай эту девчонку, она еще и не такого наплетет!

– Как же все было? – удивился доктор Келлер.

Она согласилась пойти в его квартиру на Фелл-стрит. Маленькая, ничем не примечательная, но картины Ричарда превращали ее в роскошный дворец. Алетт восхищенно всплеснула руками, не находя слов.

– Ричард… ты… ты гений.

– Спасибо, Алетт, – шепнул он, обнимая ее. – А ты прекрасна. Я хочу любить тебя.

«Ты прекрасна… я хочу любить тебя…» – так говорил отец.

Алетт словно окаменела, ожидая того неизбежного ужаса, который сейчас произойдет. И не успела оглянуться, как уже лежала на кровати обнаженная, ощущая знакомую боль его вторжения, раздирающую внутренности.

– Нет, отец! – снова и снова повторяла она. – Ни за что. – Но он уже ничего не слышал. И тогда в который раз возникла потребность убить ненасытного дракона, осквернявшего плоть и душу. Она не помнила, откуда взялся нож. Из-под клинка брызнул багровый фонтанчик. Один, другой…

Эшли с воплями извивалась в кресле.

– Все хорошо, Эшли, – успокаивал Гилберт. – Вы в безопасности. Сейчас я досчитаю до пяти, и вы проснетесь.

Эшли, дрожа, как в лихорадке, очнулась:

– Опять что-то не так?

– Все так. Тони рассказала о Ричарде Мелтоне. Вы занимались любовью, и вам показалось… что это отец, поэтому и…

Эшли поспешно закрыла ладонями уши:

– Я ничего не желаю больше слышать!

После этого сеанса Гилберт отправился к доктору Луисону.

– Пожалуй, конец уже близок, – радостно сообщил он. – И хотя Эшли очень страдает, осталось совсем немного. Воскресить в памяти еще два убийства.

– Ну а что дальше? Она все равно ничего не сознает.

– Я сведу Алетт, Тони и Эшли вместе. Пусть подружатся.

– Тони! Тони, вы слышите меня? – настойчиво повторял Гилберт, стоя перед спящей Эшли.

– Разумеется, доки! И нечего так орать!

– Может, поговорим о Жан-Клоде Паране?

– Мне следовало бы с самого начала знать: это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Двуличная тварь! Козел!

– О чем вы, Тони?

– Вначале он казался настоящим джентльменом. Водил меня по ресторанам, говорил комплименты, ухаживал: все, как полагается. Мы в самом деле неплохо проводили время. Я было посчитала, что он не такой, как остальные, но все оказалось чистым притворством. Ему, как и другим, было нужно только одно – секс, секс и секс. Похотливая дрянь! Распустил слюни, сволочь! Но ничего, он свое получил!

– Понятно.

– Ничего тебе не понятно, болван! Ты тоже хорош! Только и знаешь, что сочувственно кивать, да вздыхать, а на самом деле хочешь моей гибели.

– Ничего подобного, Тони. Видите ли…