Сара Шепард - Игра в ложь. Я никогда не…

Вдруг Мадлен сжала руку Эммы.

– О боже.

Она попыталась увести Эмму в другую сторону, но было слишком поздно. Эмма уже увидела то, что так взволновало ее подругу. На банкетке в нескольких шагах от них сидел Гаррет – в бархатной тунике, из-под которой выглядывала рубашка с рюшами, и в рогатом шлеме викинга. Тупоконечный меч покоился на столе.

И Гаррет был не один.

– Привет, девчонки! – радостно воскликнула Ниша, вскочив из-за стола и помахав им рукой. С двумя черными косами, в платье с тугим корсетом и в рогатом шлеме, Ниша выглядела под стать своему кавалеру. Казалось, они с Гарретом вместе подбирали костюмы.

– Боже мой, – сказала Шарлотта, понизив голос. – Только не говорите мне, что он притащил ее.

Мне хотелось блевать. Ниша? Как он мог так опуститься? После меня? Или Шарлотты, если уж на то пошло.

Гаррет поднял глаза и тоже увидел Эмму. По его лицу пробежала тень. Он открыл рот, но не произнес ни звука. Ниша болтала за двоих, приглашая девушек присоединиться к ним, и, когда они не двинулись с места, принялась нахваливать их костюмы. Потом она посмотрела на Эмму.

– Саттон, ты что же, пришла без пары ? – спросила она противным голосом, в котором звучал восторг.

– Пойдем отсюда. – Мадлен дернула Эмму за руку. Они пробрались через танцпол, липкий от пролитой газировки, мимо будки диджея, где собирались фанатки, и оказались в женской раздевалке. Над головой ярко горели лампы дневного света. В воздухе витали запахи потных носков и шампуня.

Мадлен опустилась на одну из скамеек и взяла Эмму за руки.

– Ты в порядке? Может, ты хочешь уйти?

Загремела музыка. Эмма вгляделась в обеспокоенное лицо Мадлен, явно решившей, что она расстроена. Не сказать чтобы Эмма расстроилась – скорее, она пребывала в замешательстве. Неужели Нише нравился Гаррет? Может, поэтому она так ненавидела Саттон?

Эмма откинула волосы с лица.

– Я в порядке, – сказала она. – Просто… странно все это.

Мадлен взяла Эмму за руку.

– Тебе будет лучше без него. Хочешь начистоту? Я не хотела тебе этого говорить, пока вы встречались, но думаю, что Гаррет тянул тебя вниз. Он какой-то пресный, как белый хлеб. А ты все-таки Саттон Мерсер – полная противоположность всякой обыденности.

Эмма заглянула в ярко-голубые глаза Мадлен, растроганная до глубины души. Подруги Саттон, может, и не идеальные, зато верные.

– А еще Шарлотта рассказывала, что, когда она встречалась с Гарретом, он был странно одержим летними Олимпийскими играми. – Мадлен усмехнулась. – Особенно женской гимнастикой. Можешь себе представить? Он восхищался этими гномами!

Спасибо, ребята, что рассказали мне это при жизни.

Но Эмма хихикнула.

– Да, может, он того и не стоил.

– Определенно. – Мадлен подняла руки, чтобы поправить корону на голове. Рукав скользнул вниз, обнажив кожу. Эмма увидела четыре фиолетовых синяка на внутренней стороне предплечья, явно оставленные чьими-то грубыми пальцами.

Эмма ахнула.

– Мадс, что случилось?!

Мадлен проследила за взглядом Эммы и побледнела.

– О. Ничего. – Она потянула рукав вниз, и ее руки заметно дрожали. Ткань зацепилась за браслет, и Мадлен долго возилась, освобождая рукав, пока он наконец не скрыл запястье. Потом Эмма увидела розоватый ожог на ее руке. И синяк на икре. И еще один на шее.

Тревожный звонок прозвучал у нее в голове. Эмма встречала много приемышей, которые не хотели говорить о своих фингалах под глазом, выдранных волосах на голове, ожогах на руках.

– Мадс, – прошептала Эмма. – Ты можешь рассказать мне. Я тебя не выдам.

Губы Мадлен сжались. Она поковыряла указательным пальцем дырочку в скамейке. – Это не важно.

– Нет, важно.

Голоса смеющихся девушек проплыли мимо раздевалки. Еще один крик вырвался из дома с привидениями. Секундная стрелка на настенных часах сделала второй круг, прежде чем Мадлен снова заговорила.

– Это все из-за сигареты.

– Сигареты?

– Помнишь, я курила у окна в прошлую субботу? Я нарушила правило. И заслужила это.

– Заслужила? – повторила Эмма. Сердитое лицо мистера Вега встало у нее перед глазами. – О, Мадс.

В тот же миг меня посетило видение: мистер Вега врывается в комнату Мадлен, лицо у него красное и потное, голос срывается на крик. Клянусь богом, Мадлен, если ты еще раз нарушишь комендантский час, я сверну тебе шею! Мадлен побежала за ним вниз по лестнице, и спустя какое-то время я услышала приглушенные вопли. Потом раздался грохот, как будто рухнула полка с кастрюлями и сковородками. Я так и сидела в комнате, не зная, что делать. Слишком напуганная, чтобы пошевелиться.