Нора Робертс - Улыбка смерти

– Готовится к свиданию, – уверенно заявила Пибоди и, поймав на себе Евин взгляд, пожала плечами. – Во всяком случае, мне так кажется.

– Мне тоже.

Леонора вышла на тридцать восьмом этаже и позвонила в дверь Фицхью. Ева перемотала пленку чуть вперед. Пятнадцатью минутами позже из квартиры вышел Фокс.

– А вид у него не слишком счастливый, – заметила Ева.

– Точно. – Пибоди прищурилась. – Я бы сказала, такой, словно его выбросили за борт. Причем головой вниз.

Спектакль продолжался. Двадцать восемь минут спустя вышла и Леонора – раскрасневшаяся, с сияющими глазами. Она держала портфель под мышкой и легко впорхнула в лифт. Вскоре вернулся Фокс с каким-то пакетом.

– Она пробыла в квартире не двадцать-тридцать минут, а почти сорок пять минут. Что же в тот вечер происходило? – стала размышлять вслух Ева. – И что принес Фокс? Созвонитесь с их адвокатами, Пибоди. Я хочу допросить Леонору здесь. Фоксу назначено на девять тридцать? Вызовите ее на то же время. Устроим им очную ставку.

– Вы хотите, чтобы я участвовала в допросе?

Ева выключила запись и потянулась.

– Надо же когда-то начинать. Встречаемся здесь в восемь тридцать. Нет, лучше заезжайте ко мне домой к восьми, будет больше времени подготовиться.

Зазвонил телефон. Ева сначала решила не отвечать, но потом все-таки взяла трубку.

– Даллас.

– Привет! – услышала она радостный голос Мэвис. – Я уже боялась, что не успею тебя поймать. Как дела?

– Все нормально. Я действительно собралась уходить.

– Как я вовремя! Великолепно. Слушай, я в студии у Джесса. Мы сегодня заканчиваем запись и по этому случаю собираемся немного повеселиться. Леонардо уже здесь. Намечается вечеринка, так что давай, мотай сюда.

– Мэвис, послушай, я весь день работала как каторжная. И только собралась…

– Да ну тебя! – перебила ее Мэвис. – Мы заказали еду, а напитки у Джесса такие, что ты за двадцать секунд разучишься соображать. Он считает, что если мы сегодня сделаем что-то стоящее, то с этим можно будет выходить на публику. Я очень-очень хочу, чтобы ты приехала. Ну, моральная поддержка, и все такое. Хоть на полчасика заезжай, а?

– Хорошо, постараюсь. – Отказать Мэвис было невозможно, к тому же Ева хотела посмотреть на этого Джесса. – Только предупрежу Рорка, что задерживаюсь. Но учти, совсем ненадолго.

– Рорку я уже позвонила.

– Что?!

– Несколько минут назад. Знаешь, Даллас, я даже представить себе не могла, что у него такой офис. Ну, просто Организация Объединенных Наций! Я поговорила, по крайней мере, с тремя секретаршами. В конце концов, сказала, что я твоя подружка, и меня соединили с ним прямо посреди какого-то совещания. Так что, – хихикнула Мэвис, заглушив своим смехом тяжкий вздох Евы, – я рассказала ему о том, что у нас намечается, и он обещал приехать после своей конференции – или саммита, кто их разберет.

– Похоже, ты все устроила. – Ева поняла, что с мечтой о горячей ванне и бокале вина с бифштексом придется расстаться.

– На высшем уровне! Если Пибоди с тобой, пусть тоже приходит. Погуляем. До скорого.

– Мэвис! – крикнула Ева, поняв, что та собирается положить трубку. – Ты бы хоть сообщила, где находишься.

– А я что, не сказала? Студия на Восьмой авеню, вход с улицы. Просто постучитесь, вам кто-нибудь откроет. Ну, я побежала! – крикнула она, и Ева услышала, как там грянуло что-то, отдаленно напоминающее музыку. – Они уже настраивают инструменты. Жду-у!

Ева облегченно вздохнула, откинула со лба волосы и обернулась к Пибоди.

– Пибоди, вы жаждете отправиться со мной на запись, оглохнуть там от дурной музыки, поесть отвратительной жратвы и напиться мерзкого вина?

– Вы не поверите, лейтенант, но с преогромным удовольствием, – ответила Пибоди не задумываясь.

Они довольно долго колотили в серую стальную дверь, такую покореженную, что казалось, будто она пережила несколько авиа– и автокатастроф. После утреннего дождя по улице текли потоки воды, вонявшие отработанным бензином, мусоросборники здесь наверняка не вывозили несколько дней.

Ева с отвращением, но без особого служебного рвения наблюдала за парой наркоманов, которые при тусклом свете уличного фонаря совершали какую-то явно противозаконную сделку. На форму Пибоди они никак не среагировали. Терпение у Евы лопнуло, когда она увидела, что один из них стал нюхать какую-то гадость в трех метрах от них.

– А это уже просто наглость! Ну-ка, задержите его, Пибоди.

Пибоди мрачно направилась к наркоману. Он посмотрел на нее, что-то наконец сообразил и, сунув в карман пакетик с порошком, бросился наутек, но, поскользнувшись на мокром тротуаре, въехал головой прямо в фонарный столб. Когда Пибоди подошла, он лежал на спине и из носа у него хлестала кровь.