Софи Ханна - Эркюль Пуаро и Шкатулка с секретом

– Странно, что вы все же оказались здесь, инспектор, – мягко заметил Пуаро.

Сержант О’Двайер согласно кивнул и заметил:

– В самом деле странно, тут вы правы, мистер Пуаро.

Тут выяснилось, что инспектор еще не закончил свою речь.

– Но моя жена сказала мне: «Артур, если хотят, чтобы поехал ты, значит, на то есть причины. Да и, правду-то говоря, кто справится с этим делом лучше тебя? Никто, нет таких!» Как вы понимаете, сам я человек скромный и ничего такого о себе не говорю; это я передаю вам мнение моей супруги. Тогда мы решили посоветоваться с нашим ребятами – их у нас трое, и все уже взрослые…

История о заседании семейного совета Конри в расширенном составе тянулась еще долго, а уж торжественностью изложения она не посрамила бы и похорон монарха. Вкратце ее можно изложить так: Конри-младшие, как и миссис Конри, переживали, как бы груз ответственности не раздавил почтенного главу их семейства, однако сошлись на том, что без его опытного руководства дело распутано не будет, а значит, и правосудие не свершится.

– И вот, – подытожил наконец Конри, – я здесь. И останусь здесь до тех пор, пока это неприятное дело не будет расследовано до конца, а потому настаиваю, чтобы никто из присутствующих сейчас в доме также не покидал его. Те, кого где-то в иных местах ждет служба, могут считать себя в отпуске. Вы все останетесь под этой крышей столько, сколько будет необходимо! Это мой приказ. Кроме того, прежде чем заняться этим делом вплотную, я должен огласить еще одно условие. – С этими словами он поднял вверх правую руку, изобразив ладонью пистолетик: его вытянутый указательный палец смотрел вперед, а отогнутый большой – назад. Нам еще предстояло узнать, что это был один из его излюбленных жестов, которым он подчеркивал особенно важные моменты своей речи. – Порядок действий такой: расследование веду я. Распределяю задания и обязанности тоже я – я один.

О’Двайер закивал вдвое чаще обычного.

– Без моего ведома ничего не предпринимать, – продолжал Конри. – Без моих указаний ничего не делать. Независимых расследований не проводить, собственных идей не высказывать, всем молчать, пока я не разрешу говорить. – При слове «идеи» он сделал странный жест – потряс возле головы руками так, словно сыпал конфетти себе в уши. – Ваша слава бежит впереди вас, мистер Пуаро, и я буду рад, если вы согласитесь сотрудничать со мною в этом деле, но на одном условии: вы будете буквально выполнять все мои указания. Я ясно выражаюсь?

– Разумеется, инспектор. – Меня сразу насторожило, что Пуаро, несмотря на провокацию Конри – а я рассматриваю его наглость именно как провокацию, – предпочел притвориться покладистым и уступчивым; не иначе как что-то затеял.

– Вот и хорошо. Как я уже говорил, я здесь не по своей воле. Если б кто-то, кроме меня, мог взяться за это неприятное дело… Но, увы, таких нет.

– Можно задать вам один вопрос, инспектор? – поинтересовался Пуаро, каждым своим словом и жестом демонстрируя неубедительную – для меня – почтительность; я едва сдерживал смех, глядя на него. – Можно, да? Спасибо большое. Мне бы хотелось знать, намерены ли вы начать следствие с ареста мадемуазель Клаудии Плейфорд? Вам ведь, наверное, сообщили, что сиделка Софи Бурлет…

Инспектор отмахнулся от его слов, как от неприятного запаха.

– У меня нет ни малейшего намерения арестовывать дочь покойного виконта Гая Плейфорда только потому, что какая-то безвестная сиделка бросила ей вздорное обвинение, – сказал он.

Пуаро без комментариев выслушал его ответ.

Конри, не теряя времени, отдал распоряжения. О’Двайеру досталось сидеть в Лиллиоуке и приглядывать за хранителями покоя, которые должны были произвести в доме обыск и собрать отпечатки пальцев и прочие улики. Ждали также полицейского врача, которому полагалось осмотреть мертвое тело Скотчера.

Моя роль – мне ведь тоже пришлось задержаться в Лиллиоуке – сводилась к тому, чтобы не подпускать хозяев поместья, прислугу и гостей близко к гарде и в то же время постараться получить от них всю возможную информацию.

Когда инспектор пролаял мне свои распоряжения, я обнаружил, что киваю головой не хуже О’Двайера. И поневоле задумался, каким был сержант Дэниел О’Двайер, когда только пришел в гарду? Что и говорить, под началом у Конри превратиться в кивающего китайского болвана было легче легкого.

– А мы с вами, мистер Пуаро, возьмем пока сиделку, эту самую Софи, и повезем ее в Баллигуртин, в участок, где вы будете задавать ей вопросы и вытянете из нее, что это за сказка о том, как Клаудия Плейфорд якобы била Джозефа Скотчера дубинкой по голове. Необходимо выяснить, что стоит за этой выдумкой.