Тереза Тотен - Взрослые игры

Чужеродно? Я снова вскипела. Да кем он себя считает? Если б он только знал, с кем говорит и как далеко я…

– Если ты помнишь, я тоже общаюсь с любителями вечеринок верхнего Ист-Сайда и, – он окинул взглядом помещение рынка, – никто лучше меня не знает все секреты этого места. Эти люди верят мне. Меня уважают в обеих частях города.

Есть ли пределы у его самодовольства?

Но когда я собиралась одернуть его, я услышала позади поступь миссис Чень.

– Джонни, ха! Хороший мальчик! – Она дала ему еще одно яблоко. – Нравится Кэти? Очень хорошенькая, ха?

Пристрелите меня сейчас.

Прежде чем он успел ответить, а Анка – подхватить тему, миссис Чень вдруг и вправду обняла меня.

– Смотри, что ей надо. Всегда проблемы, ха? Что. За. Черт.

Он поклонился? Что происходит? Как это случилось? От ситкома восьмидесятых я перешла к дешевому триллеру. Джонни повернулся к Анке и представился как мой хороший друг Джонни Донато. Постойте, Донато? Из булочной Донато? Мне нравилась эта булочная. Почему-то это выбесило меня еще сильнее.

– Приятно познакомиться, мэм.

Анка, демонстрируя нетипичную глупость, была польщена.

– Нам пора идти, Анка. – Я принялась собирать пакеты. – Сестра ждет тебя.

Джонни подал мне огромную сумку с блендером – и другую, со всеми мисками.

– Приятно было снова увидеться, Кейт. Теперь, когда ты знаешь, где меня найти, я буду ждать.

Он подмигнул.

Да, он подмигнул.

Проморгайся уже, потому что я никогда не вернусь.

Ни Кейт, ни Анки не было дома. Оливия уронила сумочку, сбросила пальто и позволила Брюсу облизать себя.

– Началось, Брюс, – сказала она щенку. – Я знала, что так и будет. – Она хихикнула, когда он встал на задние лапы и положил передние ей на грудь, изготовившись облизать лицо. Была ли она пьяна? Нет, она взяла лишь один «Беллини». Она всегда была осторожна. – Ладно, хватит, ты, животное! Я собираюсь принять душ.

Оливия проплыла к своей комнате, и хотя она отметила, насколько воздушной и легкой она ощущала себя, она отметила и то, как много она чувствовала. Бог свидетель, она чувствовала поцелуй у основания шеи, случившийся, когда Марк помогал ей надеть пальто в ресторане. Губы едва коснулись кожи, но все ее тело загорелось. Он не трогал ее больше, ни разу, но она все еще светилась от одного этого сладкого поцелуя. И она знала, что так и должно быть. Каждое движение в этой игре было совершенно правильным. А потом будет столько еще всего…

Она снова хихикнула.

Оливия направилась в душ, Брюс наступал ей на пятки. Она снова остановилась.

Нет, не душ.

Оливия никогда не принимала ванную, только душ. Иногда не по одному разу. Иногда – обжигающе горячий, иногда – ледяной, иногда оба, один за другим, просто чтобы напомнить себе, что она способна чувствовать, что она еще жива внутри собственного тела. Не сегодня.

Она прошла к бельевому шкафу и вытащила множество свечей, каждая следующая была дороже предыдущей. Оливия расставила их вокруг ванной и зажгла, прежде чем открыть кран и отрегулировать воду до приятной теплой. На всякий случай она добавила несколько капель масла гардении. Затем осторожно села, радуясь ласкающим ощущениям теплой, душистой воды. Брюс не мог достать мордой до края мраморной ванны, поэтому были видны только его лапы и уши. Он стоял там на страже, пока она не появилась вновь.

– Ах-х-х, – вздохнула она, погрузившись в воду. Все, на что она надеялась, случилось. И какова бы ни была цена, оно того стоило. Оливия позволила струе из-под крана свободно течь по ступням и ногам, наслаждаясь звуком воды.

Вдруг Брюс взволнованно завизжал и бросился из ванной. Должно быть, они вернулись.

– Оливия? Привет? Мы вернулись!

– Я принимаю ванну! – крикнула она.

– Ванну? – Тишина. – Ты же не принимаешь ванны. С тобой все в порядке? – Теперь ближе. Голос Кейт слышался из двери в спальню.

– Лучше не бывает! – снова крикнула Оливия. Она еще раз нырнула и снова открыла кран.

Лучше и быть не может.

Мы трое сидели в библиотеке Вэйверли, с головой погрузившись в сожаления о разосланных в колледжи заявках. Не знаю, как это началось, но мы накручивали себя, бросая друг на друга свирепые взгляды.

– Мне не стоило подавать заявку в Браун, – простонала Серена. – Я даже ехать туда не хочу. А отец хочет, чтобы я туда поступала. Он активно выступает в его защиту и рассказывает о преимуществах учебы там. Черт возьми, я хочу поступить в Помону. Но мне никогда туда не пробиться. – Она вибрировала, словно камертон. Только подумать, красавица Серена последний несколько недель жила в постоянном нервном напряжении.