Джон Карр - Расследования доктора Гидеона Фелла. Первая улика (сборник)

Дрова в камине потрескивали, Хэдли сидел неподвижно.

– Но действовать следовало быстро. Мой план был прост. Я собирался оставить машину генерала в мастерской в Холборне, дойти до квартиры Дрисколла и забрать рукопись. Затем я открыл бы окно и разбросал бы вещи по квартире, может быть, стащил бы что-нибудь, чтобы все выглядело как кража со взломом. Я не видел ничего плохого в том, чтобы украсть у Фила рукопись. Я знал, что Фила не обвинят в ее краже, старик ничего не узнает. Фил сам подвергал себя опасности, пытаясь ее вернуть. И, видит Бог… Если вы думаете, что я заколебался бы, стоит ли красть ее у старика… Да я бы с него последнюю сорочку сорвал, вот как я к нему относился! Проклятый… Впрочем, не важно.

Далри взял бутылку виски со стола и налил себе почти полбокала. Он говорил с вызовом, щеки покрылись красными пятнами, а край бутылки стучал о бокал – так у него дрожали руки. Юноша шумно выпил половину янтарной жидкости.

– Идея показалась мне хорошей. Не думаю, что Фил стал бы подозревать меня. Добравшись до квартиры, я успел все обыскать. Паркер позвонил мне из Тауэра, и я взял трубку – зря, конечно, но я так волновался, что не подумал о последствиях. Зато потом… – Он хихикнул. – Потом это дало мне алиби. Тогда было без четверти два. Слушайте! Я перерыл весь кабинет, потому что вначале не подумал заглянуть за каминную полку. Но затем меня осенило, и я нашел рукопись. Я не торопился, думал, что Фил еще в Тауэре. Итак, я нашел рукопись, внимательно ее просмотрел и сунул в карман. Я как раз собирался создать видимость беспорядка в комнате, когда… Я оглянулся – что-то услышал, наверное, уже и сам не знаю. И Фил стоял в дверном проеме. Смотрел на меня. Я понял, что он уже давно там стоит. Он все видел.

Далри залпом допил виски, и его взгляд еще больше остекленел. Сейчас он производил жутковатое впечатление, особенно когда выставил вперед руку, точно пытаясь ухватиться за что-то.

– Вам не приходилось сталкиваться с Филом, когда он впадал в гнев, да? Он, бывало, приходил в ярость. И тогда точно с ума сходил. И вот, стоит он в дверном проеме, ноздри раздуваются, на губах безумная улыбка. Я таким его уже видел. Однажды он пытался зарезать одного парня перочинным ножом, потому что тот бедняга посмеялся над тем, как Фил был одет. Ну вот, он точно помешался. И он был опасен, да. В комнате было тихо и холодно, я слышал, как он тяжело дышит, как тикают мои часы. И… Ну, он завопил. Просто завопил – и все. Никогда в жизни я не слышал, чтобы кто-то так орал. Ругался на чем свет стоит. Я даже не знаю, как это описать… Чудовищно. Я еще запомнил, что на нем был коричневый берет, такой, знаете, который набекрень носят. И я понял, что сейчас он прыгнет на меня. Мы с ним пару раз боксировали, но я прекратил это делать, потому что дерусь я лучше, а после пары моих побед он вышел из себя и заявил, что теперь мы будем драться на ножах. В общем, я знал, что он опасен, как дикий лев. И не очень честен в бою – может ударить ниже пояса, только дай ему такую возможность. Я уже видел, как он изготовился к прыжку. Я ему сказал: «Фил, бога ради, не глупи…», но он все озирался. И нашел то, что искал. На шкафчике у двери лежал арбалетный болт. Он схватил его и прыгнул. Комнатка была небольшая, увернуться не получалось. Я попытался уклониться и схватить его за шиворот, как бешеного пса. Я знал, что если скручу его, то он успокоится. Я… Я и сам не знаю, что случилось. Услышал, как с грохотом перевернулся стул. А потом мы повалились на пол, и я был сверху, и услышал такой, знаете, хруст… а затем… – З-забавно… – чуть заикнувшись, произнес юноша. – Когда я был маленьким, у меня была резиновая кукла, на нее надавишь – и она пищит. И вот мне вспомнилась эта кукла. Потому что Фил вот так пискнул, в точности как та игрушка, только в сто раз громче. И страшнее. Кошмарный такой звук, понимаете… А потом послышалось шипение и клекот – точно та игрушка всасывала в себя воздух. И Фил не двигался. Я встал. То ли он сам напоролся на этот болт, то ли я его всадил, упав на него, но острие полностью пробило грудную клетку. Затылком Фил ударился о каминную решетку. Крови не было, только тонкая струйка, не толще грифеля, потекла у него из уголка рта…

Далри повалился в кресло, закрыв глаза руками.

На мгновение он замолчал, словно не мог говорить дальше. Далри, не глядя, потянулся за виски. Помедлив, Рэмпол подлил ему еще. Хэдли сел в кресло и уставился в камин.

– Не понимаю… – пробормотал Далри. – Не понимаю, и зачем он только вернулся…