Луиза Пенни - Долгий путь домой

Два человека разглядывали маленький прямоугольник.

– Когда он написал эту картину? – спросил Гамаш.

– В тысяча девятьсот семнадцатом. В год своей смерти, – сказал Шартран.

– Погиб на войне? – спросил Жан Ги, присоединившийся к ним.

– Нет, – ответил владелец галереи. – Несчастный случай.

Гамаш выпрямился и посмотрел на Шартрана.

– Вы в это верите?

– Хочу верить. Было бы слишком страшно думать иначе.

Жан Ги перевел взгляд с Шартрана на Гамаша.

– А есть сомнения?

– Некоторые, – ответил Гамаш, возвращаясь к дивану, словно не хотел, чтобы картина подслушала их разговор.

– И какие сомнения?

– Том Томсон писал главным образом пейзажи, – стал рассказывать Шартран. – Его любимым местом был Алгонкинский парк в Онтарио. Ему нравилось тамошнее уединение. Он брал каноэ, обустраивал себе место и приезжал оттуда с великолепными пейзажами.

Он указал на маленькую картину.

– Он был знаменит? – спросил Бовуар.

– Нет, – ответил Шартран. – При жизни – нет. Его почти никто не знал. Только другие художники, но не публика. Однако вскоре узнала.

– Его смерть привлекла к нему внимание, – заметил Гамаш.

– Повезло тому, у кого имелись его картины, – сказал Бовуар.

– Повезло владельцу галереи, где он выставлял картины, – подтвердил Шартран.

– Так в чем же загадка? Как он умер?

– Официальное заключение – утонул, – ответил Гамаш. – Но сомнения оставались. До сих пор ходят слухи, что его убили либо он покончил с собой.

– С какой стати ему кончать с собой? – спросил Бовуар.

Они снова сели: Гамаш и Бовуар – на диване, Шартран – на своем кресле лицом к пустому камину.

– Есть гипотеза, что Томсон пребывал в депрессии, потому что его работы не находили признания, – сказал Шартран.

– А гипотеза убийства?

– Возможно, его убил другой художник, завидовавший его таланту, – ответил Шартран.

– Или кто-то, у кого имелось много его работ, – предположил Гамаш, глядя в глаза хозяину дома.

– Например, владелец галереи? – Шартран улыбнулся, вроде бы искренне. – Мы корыстные, нецивилизованные люди. Мы склонны обманывать как художников, так и покупателей. Мы готовы на что угодно ради прибыли. Но все же не на убийство.

Бовуар и Гамаш знали, что это неправда.

– О ком вы разговариваете?

Клара и Мирна некоторое время находились на другом конце комнаты, восхищаясь работами Жана Поля Лемье, но теперь Клара уселась на диван напротив Гамаша.

– О Томе Томсоне. – Шартран показал на маленькую картину, своего рода окно в стене, выходящее в иное время, в иной мир. Но очень похожий на мир Шарлевуа.

– Désolé, – тихо произнес Гамаш, не отрывая глаз от Клары. – Это было бестактно.

– Désolé? – переспросил Шартран, встревоженный этим внезапным всплеском эмоций. – Что тут может расстраивать?

– У меня пропал муж. Поэтому мы здесь. – Клара обратилась к Гамашу: – Вы не спрашивали у месье Шартрана о Питере, когда были в галерее?

– Галерея была закрыта, – ответил Гамаш. – Я думал, вы уже говорили об этом с месье Шартраном, когда позвонили ему.

– С какой стати? Я думала, вы уже спрашивали у него и он ответил, что не знает Питера.

– Питера? – спросил Шартран, поглядывая то на Клару, то на Гамаша.

– Моего мужа, Питера Морроу.

– Питер Морроу – ваш муж? – удивился Шартран.

– Вы его знали? – спросил Гамаш.

– Bien sûr [70], – сказал Шартран.

– Его или его работы?

– Его. Питера. Он много часов провел в галерее.

Клара на мгновение потеряла дар речи. А потом вопросы обрушились на ее мозг и создали пробку. Ни один не мог вырваться наружу. Наконец ей все же удалось спросить:

– Когда?

Шартран задумался:

– В апреле, кажется. Может, чуть позднее.

– Он жил у вас? – спросила Клара.

– Non. Снимал домик у дороги.

– Он все еще там? – Она встала, словно собираясь уходить.

Шартран покачал головой:

– Нет. Он уехал. Я несколько месяцев его не видел. К сожалению.

– Куда он поехал? – спросила Клара.

Шартран посмотрел на нее:

– Не знаю.

– Когда вы видели его в последний раз? – спросил Гамаш.

Шартран задумался.

– Сейчас начало августа. Он уехал до начала лета. Поздней весной, мне помнится.

– Вы уверены, что он уехал? – спросил Жан Ги. – Он сказал вам, что уезжает?

Шартран выглядел как боксер, получивший нокдаун от множества вопросов.

– Прошу прощения, но я не помню.

– Почему вы не помните? – спросила Клара взвинченным голосом.

Шартран явно заволновался и смутился.