Мэри Лу Лонгворт - Убийство на улице Дюма

– Доброе утро, мадам Жирар! – поздоровался он, проходя мимо стола секретарши.

– Здравствуйте, господин судья, – ответила мадам Жирар и подняла ручку, которую держала в руке, будто в знак предупреждения. Верлак кивнул, уже слыша из-за угла голос Ива Русселя.

– Простите, что опоздал, – сказал Верлак, увидев возле двери своего кабинета Русселя. – Заходите же. – Он открыл дверь. – Джузеппе Роккиа не останавливался в понедельник вечером в отеле «Дез Англе» в Сан-Ремо.

Руссель промолчал, и Верлак удивленно взглянул на прокурора.

– У него нет алиби на момент убийства мадемуазель Захари, – продолжил он, – он солгал о своем местонахождении в этот вечер и о том, что никогда не виделся в Перудже с Жоржем Мутом. Ив, я не знаю, сообщил ли уже вам Бруно, но у нас есть основания полагать, что Роккиа замешан в подделке антикварного стекла, и Мут об этом знал. Это могло оказаться причиной его убийства: он грозился донести на Роккиа, или, скажем, Мут тоже был вовлечен, но вдруг в нем заговорила совесть.

Ив Руссель улыбнулся, прошелся по комнате, делая вид, что заинтересовался книгами Верлака в кожаных переплетах. Он покачался с пятки на носок и обратно – ростом чуть меньше метра шестидесяти, он носил синие ковбойские сапоги.

– Захватывающая история, Антуан, – проговорил он. – Неверная, но очень захватывающая.

Верлак посмотрел на Русселя и закатил глаза.

– Просветите меня, Ив, в чем же она неверна?

– Постараюсь. Я все утро прождал, чтобы это сказать вам. Сейчас я собираюсь произвести первый за день арест. Мог бы сделать это без вас, но хочу быть вежливым… Рассказать вам?

– Банкоматы? Вы нашли этих кретинов?

Верлак сел, положив грибы на стол.

– Нет, друг мой, это дело остается пока нераскрытым. – Руссель подошел к столу Верлака и оперся ладонями на стекло. – Я собираюсь арестовать подозреваемого в убийстве мадемуазель Одри Захари.

Верлак вскочил с кресла:

– Что? Кого?

– Янна Фалькерьо.

– Ив, вы с ума сошли? Какие доказательства?

Открылась дверь, вошел Бруно Полик.

– Простите, что опоздал.

– Ничего страшного, Бруно, – ответил Верлак, глядя на Русселя. Приход Бруно Полика был очень кстати, пусть и с опозданием.

– Я только что встретился с мадам да Сильва, экономкой Мута, – сказал Полик. – Выполнил то, о чем вы меня вчера просили в сообщении. Она не может вспомнить имя человека, от которого дуайен получил ту вазу, но помнит, что это был итальянец.

– Роккиа, – хмыкнул Верлак.

– Он не единственный итальянец на планете, – возразил Руссель. – Я уже говорил, звонил тут вчера в несколько мест, пока вы ездили в Париж. Прежде всего – префекту Седьмого округа, где мсье Фалькерьо провел вечер за решеткой по обвинению во взломе.

– Нам это известно, Руссель.

– Погодите! – Руссель поднял руку, обратив ладонь к Верлаку. – Я говорил с их сотрудником, который посмотрел рапорты за тот вечер. Агент, арестовавший Фалькерьо и напугавший его до полусмерти, получил повышение и теперь работает в Брюсселе. Так что я позвонил бывшему агенту, ныне сержанту Ад-Дауду, расспросил его о том событии. В конце концов, у нас же есть подозреваемый с криминальным прошлым? Я подумал, что тут стоит покопаться.

Руссель посмотрел на Полика, будто укоряя его, что тот упустил из виду такое важное соображение.

– Руссель, бросьте, – сказал Верлак. – Мальчишка вломился в клуб своего отца шутки ради. Богатый скучающий юнец в Париже решил попроказничать в субботу вечером.

– А также на счету этого богатого юнца столкновение с полицией в Бретани, в каком-то мелком городишке, где он проводил лето.

– Карнак, – подсказал Полик.

Его злило, что Руссель не помнит название городка, где находится одно из величайших доисторических каменных сооружений Франции.

Руссель проигнорировал и Полика, и его комментарий.

– Сержант Ад-Дауд мне сказал, что стал пугать мальчишку и попытался хоть как-то вразумить его, потому что это не первое его правонарушение. В предыдущее лето Янн Фалькерьо был задержан – знаете за что?

– Сдаюсь, – сказал Верлак, поднимая руки.

– Угон автомобиля. Кажется, мальчик знает, как замыкать зажигание напрямую. Машина принадлежала приятелю отца, который не стал подавать жалобу. У мальчика, видимо, пристрастие к «БМВ».

Верлак сел за стол, положил голову на руки.

– Бедный мальчик.

– Увы, – произнес Руссель.

– Давайте приведем сюда Фалькерьо и его друга Тьери, – предложил Верлак. – В момент каждого убийства они были вместе.