Виктория Томпсон - Убийство на площади Астор

– Да, я помню, что вы вышли замуж… Но потом с вами произошло что-то ужасное, не правда ли? – Лицо Франсиски на секунду сморщилось, чуть нахмурившись, после чего она сообщила: – А я уж думала, вы умерли.

– Это моя сестра Мэгги скончалась, – сказала Сара, решив не принимать слова хозяйки дома в знак оскорбления, как оскорбилась бы, если б то же самое сказала Мина.

Миссис ван Дамм имела такой вид, словно и впрямь запуталась в своих воспоминаниях, потому и совершила подобную ошибку. Зрачки у нее были расширены, и одного взгляда на пузырьки на ее столике хватило бы, чтобы понять, в чем тут дело. Сара увидела коробку с пилюлями «Худз», туалетную воду «Баффало Лития», пузырек «Бром-Лития» фирмы «Рипли» и «Самолечебник» Уорнера, а также еще целый набор патентованных лекарственных средств. Некоторые из этих составов были совершенно безвредными, однако другие содержали щедрые порции морфия, который ни от чего не лечил, но помогал страдальцу меньше беспокоиться о своих болезнях, да и вообще почти ни о чем не заботиться, коли на то пошло. Если миссис ван Дамм принимает все эти препараты регулярно, большая удача, если она еще помнит собственное имя.

– Да-да, ваша сестра, – рассеянно пробормотала Франсиска. – Теперь я вспомнила. Очень трагическая история… А теперь вот и мы потеряли нашу дорогую Алисию…

– Мне очень жаль, – сказала Сара. Хотя ей не предлагали сесть, она присела на стул, стратегически очень удобно стоящий напротив софы миссис ван Дамм, достаточно близко к ней, чтобы не выпускать из рук ладонь пожилой дамы. – Мне крайне неприятно вторгаться к вам в такой момент и занимать ваше время, но я действительно виделась с Алисией прямо перед… ну в ту ночь, когда она еще была жива. Вот я и подумала, что вы, возможно, пожелаете узнать, что она хорошо выглядела, была вполне здоровой и бодрой.

– Я не могла сразу в это поверить, когда Бриджит сказала мне, что вы виделись с ней. Я все еще не могу понять, как это случилось, а Корнелиус не желает мне помочь. Тот полицейский сообщил нам очень странные вещи, но когда я спрашиваю об этом у Корнелиуса, он только повторяет, что меня это не касается. Но как такое может быть? Это же был мой ребенок, в конце концов! Все, что ее касается, касается и меня, не правда ли?

Сара покивала, хотя не могла не подумать, что миссис ван Дамм вовсе не выглядит человеком, которого уже в течение довольно долгого времени вообще что-то заботило или касалось, за исключением того, что находится рядом, в ее комнате.

– Чего вы не могли понять? – спросила Сара. – Может, я сумею вам помочь?

Она отдавала себе отчет в том, что просвещение миссис ван Дамм насчет чего угодно способно навлечь на нее гнев остальных членов этого семейства, но она хотела использовать этот шанс, чтобы получить от Франсиски хоть какую-то информацию. Кроме того, миссис ван Дамм, вероятно, через какой-то час вообще забудет про ее визит.

– Я считала, что Алисия находится в «Гринтри», – жалобно сказала миссис ван Дамм. – Мы ведь туда ее отправили. Вернее, следует сказать, это Корнелиус ее туда отправил. Со мной он не советовался. Он теперь никогда со мной не советуется. Алисия всегда была легковозбудимой, а в последнее время стала очень нервной. Все время беспричинно плакала и все такое прочее. Я говорила мужу, что это просто возраст у нее такой, когда молодые девушки становятся очень эмоциональны, но он считал, что ей будет лучше, если она уедет из города туда, где потише. Алисии всегда очень нравилось в «Гринтри», у нее там лошадь была, так что я не видела в этом ничего плохого. А теперь все говорят, что она жила в каких-то меблированных комнатах… Я этому не верю. Никогда не поверю. Зачем это ей было селиться в этом пансионе, когда у нее есть целых два превосходных дома, в полном ее распоряжении?

– Алисия действительно жила в пансионе, – уверила Сара. – Именно там я ее и увидела, хотя в тот момент не знала, кто она такая. Я заметила ее, потому что она была очень похожа на Мину в этом возрасте.

– О да, очень похожа! Алисия была буквально копией Мины в этом возрасте. Я иной раз даже называла ее Миной по ошибке. Я знаю, Алисии это не нравилось, но она никогда не говорила этого вслух. Она была такая милая и добрая! – Глаза Франсиски наполнились слезами, и Сара на секунду пожалела, что причиняет ей такую боль. Но она тут же сообразила, что миссис ван Дамм не в состоянии помнить какую-либо боль дольше секунды. Тут застланный слезами взгляд скользнул в сторону, а вместе с ним переместилось и внимание женщины. – Ох, я вижу, вам нравится моя кровать! Это постель Марии-Антуанетты!