Йенс Лапидус - Стокгольмское дело

Катина мать. Эмили не знала, какова ее роль во всей этой истории, но у нее не было ни тени сомнения – эта женщина не заслуживает называться матерью. Она поражалась только, как легко отключается один из главных инстинктов человека: охранять свое потомство. Базовый инстинкт . По неведомому замыслу он должен быть еще сильнее, чем сексуальный, иначе человечество давно бы вымерло. Или здесь что-то другое? Вопрос выбора… Гуннель могла выбрать другой путь. Всегда есть альтернатива… но здесь другое. Алкогольный паралич воли.

Она попыталась представить себя в роли матери – и не смогла. Она еще не готова. Еще хуже – Тедди в роли отца. Проверила законодательство: до восемнадцатой недели беременности она вправе решать. Оставлять ребенка или нет, но при этом врач обязан предупредить : аборт после тринадцатой недели чреват осложнениями. Требуется так называемый двухступенчатый аборт.

И что делать? Последние события убедили ее: мир слишком жесток. Материнство – невероятной сложности задача, и нет уверенности, что удастся ее решить.

И еще: она не имеет права продолжать игнорировать Тедди. Надо ему позвонить.

Все кувырком.

Маркус исправно исполняет и ее, и свою работу… каково ему, если шефа нет на месте – если не физически, то ментально уж точно? Еще пара недель, и надо засучивать рукава, иначе ее адвокатура просто погибнет. Но она просто не могла придумать, как, когда и какие рукава засучивать. Все мысли заняты Катей. Она часами сидит с материалами дела, отмечает маркером, подчеркивает, делает заметки: не заданные вопросы, не проведенные анализы, не проверенные маршруты.

Она чувствовала себя получше, чем в первые недели, тошнота почти исчезла, но вместе с тошнотой исчез и сон.

Кофе всех видов. Яблоки. Конфеты, будто это не детские леденцы, а амфетамин. С трудом преодолеваемое желание прибегнуть к фармакологии. Но удержалась и не стала шарить по сайтам полу- и полностью нелегальных аптек.

Наконец пришло судебно-медицинское заключение.

ДНК – стандартная шкала. На полу найдена кровь и Кати, и Адама. У Адама – порез на правой руке. Все сходится. Индекс вероятности – 4. Согласно приложенному разъяснению, это означает, что образец с вероятностью 99, 9999 процента принадлежит индивиду, о котором идет речь.

И все же, все же…

Заказала безалкогольный коктейль для себя и джин-тоник для Йоссан.

– Придешь на вечеринку для алюмни? Сорокалетие бюро все-таки…

– Еще не решила, – соврала Эмили, присаживаясь, – приглашение получила, да. Было такое.

– Я организую всю эту тусовку. Мне будет приятно, если ты придешь. «Лейон» гордится своей элитой. Лучшими из лучших.

– Natürlich . Особенно самыми лучшими. Теми, кого вышибают поджопником.

– Ты же сама знаешь, почему тебя не оставили, – подмигнула Йоссан. – Что до меня, я считаю, ты совершила подвиг, когда взялась за это дело. Но с точки зрения бюро – непростительный грех.

Что тут возразишь? И вправду непростительный…

– Я теперь лопаю холистик магнезиум . – Йоссан оседлала своего обычного конька. – Хорошо для мышц, нервов, синтеза протеинов, иммунного барьера и половой жизни. А также легче сходишься с людьми. Клинически доказано.

– Дай мне сразу три таблетки, – усмехнулась Эмили. – Или четыре. А отдельно для половой жизни ничего нет? Без синтеза протеинов?

Поговорили о бывших коллегах Эмили. Магнус Хассель, судя по всему, недоволен полученными годовыми дивидендами. Андерс Хенрикссон встретил девушку в своем фитнес-зале и женился. На двадцать два года моложе, но силикона – не меньше сорока процентов веса. Сын Эвы Рудольфссон что-то там ляпнул в соцсетях и получил волну возмущенных откликов, в том числе и в вечерних листках.

Как славно слушать обычные адвокатские сплетни… не думать о Кате, о чудовищных сценах в Осло.

Йосефин, наверное, удивилась, что Эмили попросила бармена повторить заказ. Но по ее коктейлю не видно, что он безалкогольный. Славная она, Йоссан. Надо бы рассказать ей все, облегчить душу. Убийство Кати, покушение на Матса, чуть не стоившее нескольких жизней, таинственная и темная лига, которая стоит за всем этим… но прежде всего – рассказать о ребенке, притаившемся у нее в животе. Кто отец. Какие ее грызут сомнения. Наверное, не надо… но пойти к психологу – обязательно. Снизить давление. Открыть клапан.

Пойти к психологу… она не шла к психологу по одной причине – единственной и несерьезной, но почему-то представляющаяся ей очень важной.