Найо Марш - Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке (сборник)

– Вы рассказали моему мужу о письмах?

– Нет. И не стану, если можно будет этого избежать. Ну, полно. – Аллейн нарочно направил всю силу морального воздействия на деликатный вопрос. Он видел, что его давление, как некий ментальный бурав, пробивает ее вялое сопротивление. – Итак. Автор компрометирующего вас письма капитан Уитерс? Не так ли?

– Да, но…

– Вы подумали, что он в этом сознался?

– Ну да. Но…

– И вы полагаете, что шантажистом был лорд Роберт Госпелл? Подозреваете его с того самого дня, когда он сидел рядом с вами на концерте?

– Так все-таки это был он! – Она откинула голову и смотрела на него со злобным торжеством.

– Нет, – ответил Аллейн. – Вы ошиблись. Лорд Роберт не был вымогателем.

– Был! Я знаю, что был! Думаете, я не видела, как он вчера вечером следил за нами? Почему он расспрашивал меня о Морисе? Почему Морис предостерегал меня насчет него?

– А что, капитан Морис тоже считает лорда Роберта шантажистом? – Холодное отвращение невольно исказило голос старшего инспектора. Должно быть, она почувствовала это, потому что выкрикнула:

– Почему вы говорите о нем в таком тоне? О капитане Уитерсе? Вы не имеете права его оскорблять!

«Бог мой, вот уж глупая женщина!» – подумал Аллейн.

– Разве я оскорбил его? – спросил он. – Если так, я превысил свои полномочия. Миссис Хэлкат-Хэккетт, когда вы обнаружили исчезновение письма?

– Примерно полгода назад. После вечера с шарадами, который я устраивала в малом сезоне.

– Где вы его хранили?

– В шкатулке на туалетном столике.

– Шкатулка была заперта?

– Да. Но ключ иногда лежал вместе с другими в ящике столика.

– Вы не подозреваете горничную?

– Нет. Я не могу ее заподозрить. Она служит у меня пятнадцать лет. Это моя бывшая костюмерша. Я знаю, что она этого не делала.

– У вас есть какие-нибудь догадки о том, кто мог его взять.

– Не могу ничего придумать, но во время вечера с шарадами я превратила мою комнату в буфет, и они перевернули все вверх дном.

– Кто они?

– Люди, которые устраивают банкеты. Люди Димитри. Но Димитри надзирал за ними все время. Едва ли у них была возможность украсть письмо.

– Понимаю, – сказал Аллейн.

Он увидел, что она теперь наблюдает за ним уже с другим выражением. Аллейн за свою жизнь опрашивал великое множество таких вот миссис Хэлкат-Хэккетт. Он давно усвоил, что с такими женщинами приходится держать наготове оружие, которое ему было противно пускать в ход, однако оно оправдывало себя. Это было оружие его пола. Он неприязненно наблюдал, как к страху сидящей перед ним женщины присоединяется какое-то иное чувство, похожее на удовольствие. Неумолимая логика ставила при этом Аллейна на одну доску с ее любовником.

– Давайте проясним нашу позицию, – предложил он. – В ваших же интересах хочу сообщить, что мы уже собрали огромную массу сведений. Лорд Роберт помогал нам в расследовании дела с шантажом и оставил для нас свои заметки. Из них, а также из последующих опросов мы вывели следующее. В вашем случае объектом угроз шантажиста был капитан Уитерс. Следуя нашему совету, вы выполнили инструкции шантажиста и оставили свою сумочку в углу дивана в концертном зале на Констанс-стрит. Сумку забрали. Поскольку лорд Роберт намеренно сел рядом с вами и поскольку капитан Уитерс, как вы выразились, предостерег вас в отношении него, вы заключили, что сумочку взял лорд Роберт и что он-то и есть вымогатель. Почему вы не сообщили в полицию об этом инциденте на концерте? Вы ведь согласились нам помочь. Быть может, кто-то посоветовал вам замять это дело, коль скоро к нему подключился Ярд?

– Да.

– Капитан Уитерс? Понимаю. Это подводит нас к событиям прошлой ночи. По вашим словам, вы заметили, как лорд Роберт следил за вами обоими во время бала. Я должен опять спросить вас, разделяет ли капитан Уитерс ваше мнение, что именно лорд Роберт угрожал вам?

– Он… он просто предостерег меня в отношении лорда Роберта.

– Принимая во внимание эти письма и те суммы денег, которые требовал шантажист, разумно ли было, по-вашему, и впредь поддерживать дружбу с капитаном Уитерсом?

– Мы… не было ничего такого… что кто-то мог бы… то есть…

– То есть что? – сурово спросил Аллейн.

Она облизнула губы. Опять увидев выражение раболепия, он подумал, что из всех черт характера стареющей женщины эта – самая отталкивающая.

– Наша дружба носит отчасти деловой характер, – нашлась наконец она.

– Деловой характер, – бесстрастно повторил Аллейн.