Найо Марш - Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке (сборник)

Это был жуткий пронзительный крик, больше похожий на вопль животного. На мгновение она застыла с открытым ртом, напоминая живую маску ярости. Потом бросилась вперед, а когда Фокс преградил ей путь, закричала снова.

В большом пальце застрял кусок почерневшей и окровавленной ваты, от которой пахло лошадиной мазью.

Мистер Персиваль Пайк Пириод лежал на диване в своей библиотеке и ел заливное из телячьих ножек, поглядывая на Аллейна, Эндрю и Николя. Он только что уговорил доктора Электона позволить ему спуститься вниз. Несмотря на слабость, вид у него был почти довольный.

– Все это так ужасно, – вздохнул он. – Просто немыслимо. Конни! Нет, конечно, я слышал, что на охоте ей нет равных, но в глубине души всегда считал ее одной из тех вздорных женщин, которые постоянно то кричат, то смеются. Да еще и не особо умной.

– Она действительно чудовищно глупа, – согласился Аллейн, – что не мешает ей быть довольно хитрой.

– И все из-за этой скверной девчонки! Боюсь, отчасти я сам ее спровоцировал, устроив встречу с Моппет, – признался мистер Пириод. – Дело в том, мой любезный друг, что, проснувшись той ужасной ночью, я услышал, как кто-то насвистывал снаружи. И еще два голоса: ее и этого ужасного молодого человека. А когда вы рассказали о том, что произошло, я подумал, что они замешаны в случившемся.

– Но решили мне об этом не говорить? – уточнил Аллейн.

Мистер Пириод покраснел.

– Да, по нескольким причинам. Понимаете… если бы все это оказалось только глупой шуткой… то последствия… я имею в виду для Конни… они были бы ужасны. Бедная Конни! И потом я должен признаться…

– Вы боялись гласности?

– Да, – прошептал мистер Пириод. – Боялся. Мне так жаль… Но… есть одна личная проблема… – Он замолчал и махнул рукой.

– Я знаю про историю с приходской книгой, – мягко вставил Аллейн.

Лицо мистера Пириода стало пунцовым, но он ничего не сказал.

Аллейн взглянул на Эндрю и Николя:

– Думаю, мне надо обменяться парой слов…

– Конечно, – ответили они дружно и направились к двери.

– Нет, нет! – крикнул мистер Пириод.

Они обернулись. Его щеки по-прежнему пылали, а лоб наморщился, словно в ожидании удара.

– Нет, – повторил он. – Не уходите. Я сдаюсь. Если уж надо испить чашу позора, я могу сделать это сейчас. Моя няня, – добавил мистер Пириод с горькой иронией, – была шотландкой. Так что останьтесь, прошу вас. Николя, вы были на обеде и слышали весь разговор, не так ли? Про подделанные записи в приходской книге? Вы все поняли, правда?

– Да.

– И точка. Но я подозреваю, что Хэл рассказал об этом Конни, а она – своей девице, и… если бы я… В общем, когда мы встретились, она стала мне угрожать…

– Вот дрянь! – в сердцах бросила Николя.

– Более того! Я уверен, они собирались меня шантажировать. Но потом приехала дорогая Дезире и сообщила, что передала Аллейну то несчастное письмо, и я…

Мистер Пириод запнулся, и суперинтендант продолжил его мысль:

– Вы решили, что вам нечего терять?

– Именно! Именно!

– Значит, вы сказали Моппет, что если она не объяснит своего присутствия на лужайке, вы обратитесь в полицию?

– Да. Я сказал, что это мой долг, поскольку могут пострадать невинные люди. И тогда она стала мне угрожать… что придаст гласности… Не важно! Она вела себя так грубо, что у меня не выдержали нервы. Я сказал, что позвоню немедленно. Я почти крикнул ей это в лицо, и она ушла. Тогда я действительно стал звонить, и… дальше я ничего не помню.

– А дальше произошло вот что, – подхватил Аллейн. – Констанс Картелл, гоняясь за своим пекинесом, забежала в ваш сад. Очевидно, она видела, как ее подопечная выскочила через балкон. И слышала ваши угрозы. А поскольку вы еще раньше перепугали ее насмерть…

– Кто? Мистер Пириод? – перебила Николя. – Но чем?

– Двумя одинаковыми письмами с соболезнованиями, – ответил ей Аллейн и вновь повернулся к мистеру Пириоду. – Мисс Картелл решила, что вы ее подозреваете. Я думаю, она нарочно показала мне второе письмо, надеясь, что это подвергнет сомнению все, что вы можете о ней рассказать, и, наоборот, бросит тень на вас.

– Какое коварство! – пробормотал мистер Пириод.

– Она услышала, как вы пригрозили позвонить в полицию. Подойдя к телефону, вы оказались спиной к балкону. Пресс-папье лежало на столе, прямо под рукой мисс Картелл. Потеряв голову от ярости и страха за себя и за свою питомицу, она швырнула им в вас и убежала. Всеми ее поступками руководила непомерная и безудержная страсть к этой испорченной девчонке. Ее брат угрожал обвинить Мэри в воровстве, поэтому Конни взяла перчатки мистера Лейсса, которые попались ей под руку где-то дома, и устроила мистеру Картеллу ловушку. Потом, поскольку перчатки порвались и испачкались в мази, которой она лечила руку, она закопала их в своем саду, чтобы сжечь на следующий день. Но когда она бросала пресс-папье, перчаток на ней не было. Мы нашли на нем отпечатки ее пальцев.