Алан Брэдли - Здесь мертвецы под сводом спят

Слишком поздно толком приводить себя в порядок, так что я просто протерла сонные глаза, слюной смыла полосу грязи с подбородка и поспешила в западное крыло.

– Ты опоздала на две с половиной минуты, – заявила тетушка Фелисити, бросив взгляд на наручные часы.

– Меня задержала толпа снаружи, – сказала я, и в моих словах была крупица правды. Толпа безмолвных плакальщиков простиралась через весь коридор второго этажа, вниз по лестнице, по вестибюлю наружу во двор и, насколько я знала, дальше всю дорогу до деревни.

Я попросила женщину во главе очереди – незнакомую, поспешу сказать, – подождать чуть-чуть подольше, перед тем как входить: надо решить срочный семейный вопрос, перед тем как возобновить посещения публики. Она напряженно посмотрела на меня обиженными голубиными глазами. Честно говоря, она сильно меня беспокоила.

Мне хотелось закричать ей в лицо: «Опермент». Это короче, чем произносить «желтая мышьяковая обманка» – непрофессиональный термин для As 2S 3, или трисульфида мышьяка.

Не успела тетушка Фелисити что-то сказать, как я сменила тему.

– Я беспокоюсь за отца, – заговорила я. – Что с ним случилось? Я не думала, что он должен был дежурить до настоящего времени.

– Он не мог держаться в стороне, – ответила тетушка Фелисити. – Поднялся по лестнице вместе с ней и оставался рядом, пока не обессилел. Очень хорошо, что я оказалась рядом и позвала на помощь.

– Доггера? – спросила я.

– Доггера, – подтвердила она. И у меня не было вопросов, пока она не добавила: – Кого еще я могла позвать?

– Ну, доктора Дарби. Мне следовало догадаться…

– Фи! – чуть не плюнула тетушка Фелисити. – Доггер обладает более высокой квалификацией, чем половина медиков в королевстве.

– Доггер?

– О, не надо делать такой удивленный вид, девочка. И закрой рот, это не сработает. Я думала, ты давно уже обо всем догадалась.

– Ну, я всегда знала, что он обладает обширными познаниями в области медицины, но казалось…

– Чепуха! Ты знаешь много стряпчих, трактирщиков, жокеев или епископов, которые могут правильно сложить сломанную бедренную кость или вырезать воспаленные миндалины?

– Ни одного, – признала я.

– Именно, – подтвердила тетушка Фелисити. – И так было всегда, верно? Совершенно очевидно.

Она так наслаждалась моим неведением, что я на миг подумала, что она сейчас закукарекает от радости.

Но неожиданно все встало на свои места. Сколько раз в прошлом Доггер точно описывал мне клиническую картину различных медицинских состояний? Я даже не могу сосчитать. Почему, подумала я, мы так часто не замечаем то, что у нас под самым носом?

Ну я и балда. Хотя я всегда гордилась своей способностью сложить два и два, в результате-то я получала три. Унизительно!

– Он был вместе с отцом в лагере военнопленных, верно? В тюрьме «Чанги» в Сингапуре?

Этот эпизод семейной истории я вытащила из миссис Мюллет и ее мужа Альфа по крупицам, слишком маленьким, чтобы они привлекали внимание по отдельности.

– Доггер не раз спасал жизнь твоему отцу, – с неожиданной мягкостью произнесла она. – И поплатился за это.

Мерцающий свет свечей искажал лицо тетушки Фелисити шевелящимися тенями, и казалось, будто эту историю рассказывает незнакомка.

– Японцы приговорили твоего отца к смерти. За какое преступление? За отказ назвать людей под его командованием, которые участвовали в планировании побега. Я не стану рассказывать тебе, Флавия, что они с ним делали, это неприлично.

Она помолчала, давая мне возможность переварить ее слова.

– Несмотря на примитивные условия и имея в распоряжении немногим большее, чем столовые приборы, Доггер каким-то образом сумел помочь твоему отцу не истечь кровью.

Мое горло вмиг пересохло и окаменело. Я не могла сглотнуть.

– За это вмешательство Доггера отправили работать на Дорогу смерти.

Дорога смерти! Железная дорога протяженностью в двести с лишним миль, построенная военнопленными через недоступные холмы и джунгли из Таиланда в Бирму. Я с ужасом смотрела на жуткие фотографии в старых журналах: рабочие-скелеты с изможденными лицами, грубые могилы вдоль обочины. Сто тысяч погибших. И хуже, намного хуже, читать об этом было слишком тошно.

– Что касается Доггера, – продолжила тетушка Фелисити, – это было только начало. Его отправили работать на Перевал адского огня – печально известный отрезок дороги, где его и других заключенных заставляли продалбливать скалу примитивными орудиями и голыми руками.