Агата Кристи - Загадка Эндхауза

Терраса, на которой мы обычно сидели, пустовала. Публика собиралась на другой террасе, она находилась сразу же за углом, там, где скалистый берег обрывисто спускался к морю.

Из-за этого угла и показался сейчас краснолицый человек, который шел вразвалку, сжав руки в кулаки. От него веяло чем-то лихим и бесшабашным – типичный моряк.

– Понять не могу, куда она запропастилась? – Он изумлялся так громко, что его без труда можно было расслышать. – Ник! Ник!

Мисс Бакли встала.

– Я так и знала, что они будут волноваться. Ау, Джордж! Вот она я!

– Живее, детка! Фредди до смерти хочется выпить…

Он с нескрываемым любопытством взглянул на Пуаро. Мой друг, должно быть, сильно отличался от большинства знакомых Ник.

Девушка сделала широкий жест рукой, как бы представляя их друг другу.

– Капитан третьего ранга Челленджер – м-м…

К моему удивлению, Пуаро и не подумал прийти к ней на помощь. Вместо того чтобы назвать себя, он встал и, склонившись в церемонном поклоне, забормотал:

– Из английского военно-морского флота?.. Я преклоняюсь перед английским флотом.

Сентенции такого рода обычно ставят англичан в тупик. Капитан Челленджер покраснел, и Ник Бакли взяла инициативу в свои руки.

– Пошли, Джордж. Хватит считать ворон. А где же Фредди с Джимом?

Она улыбнулась Пуаро:

– Спасибо за коктейль. Надеюсь, с лодыжкой все обойдется.

Кивнув мне, она взяла моряка под руку, и они скрылись за углом.

– Так, стало быть, это один из приятелей мадемуазель, – задумчиво проговорил Пуаро. – Из ее теплой компании. Что же мы можем сказать? Каково ваше просвещенное мнение, Гастингс? Подходит он под вашу категорию «славного парня»?

Я замялся, пытаясь понять, какой смысл, по мнению Пуаро, я вкладываю в эти слова, затем довольно неуверенно согласился:

– Он показался мне симпатичным… м-да… если можно судить по первому впечатлению.

– Занятно… – проговорил Пуаро.

Девушка забыла у нас свою шляпу. Пуаро нагнулся, поднял ее и стал рассеянно вертеть на пальце.

– Он испытывает к ней нежные чувства? Как по-вашему, Гастингс?

– Но, дорогой мой Пуаро! Откуда же мне знать? Погодите-ка, дайте сюда шляпу. Она понадобится даме. Я отнесу ее.

Он не обратил внимания на мои слова и так же медленно продолжал вертеть шляпку на пальце.

– Погодите. Это меня забавляет.

– Полноте, Пуаро.

– Вы правы, друг мой, я старею и впадаю в детство. Не правда ли?

Он так точно передал мою мысль, что мне стало не по себе. Пуаро хмыкнул и, наклонившись вперед, приложил палец к носу.

– Но нет, я все же не настолько слабоумен, как вам кажется! Мы возвратим эту шляпку – вне всякого сомнения, – только позже! Мы отнесем ее в Эндхауз и, таким образом, сможем еще раз повидать прелестную мисс Ник.

– Пуаро, – проговорил я, – мне кажется, что вы влюбились.

– А она хорошенькая, а?

– Да вы ведь сами видели. Чего же спрашивать?

– Увы, я не могу судить. По мне, сейчас все молодое прекрасно. Молодость… молодость… Вот трагедия моего возраста. Но вы… Я взываю к вам. Ваш вкус, конечно, устарел – вы слишком долго прожили в Аргентине. Вас приводят в восторг образчики пятилетней давности, но все-таки вы современнее меня. Итак, она хорошенькая? Она может нравиться?

– Я бы сказал, даже очень. Но почему вас так заинтересовала эта леди?

– Она меня заинтересовала?

– Гм… сами вспомните, о чем вы только что говорили.

– Вы заблуждаетесь, мой друг. Леди, возможно, и заинтересовала меня, однако ее шляпка интересует меня гораздо больше.

Я вытаращил на него глаза, но он и бровью не повел.

– Да, Гастингс, именно шляпка, – кивнул он и протянул ее мне. – Вы догадались почему?

– Шляпка славненькая, – проговорил я в замешательстве. – Однако вполне обыкновенная. Многие девушки носят такие.

– Таких они не носят.

Я посмотрел на нее повнимательнее.

– Видите, Гастингс?

– Очень гладкий светло-коричневый фетр. Хороший фасон…

– Я не просил ее описывать. Мне уже ясно, что вы ничего не замечаете. Уму непостижимо, бедный вы мой Гастингс, как редко вам случается хоть что-то заметить. Вы каждый раз заново поражаете меня. Но поглядите же, мой милый дурачина, здесь можно обойтись и без извилин – достаточно глаз. Глядите же… глядите…

И тут я наконец заметил то, к чему Пуаро пытался привлечь мое внимание. Шляпка медленно крутилась на его пальце, а палец был просунут в дырочку. Увидев, что я сообразил, в чем дело, он протянул мне шляпку. Дырочка была маленькая, аккуратная и абсолютно круглая, но я не мог себе представить, в чем же ее назначение, если таковое вообще имелось.