Филлис Джеймс - Убийство в теологическом колледже

Да, преподавали здесь священники, а сами студенты ожидали рукоположения, но они все еще оставались людьми. Хоть колледж и стоял в символическом и дерзком уединении на границе между морем и незаселенным мысом, в его замкнутых стенах под строгим контролем текла насыщенная жизнь. Благодатная почва для разнообразных эмоций. А как же Рафаэль, воспитанный без матери, выросший в этом изолированном мире с передышками на начальную и среднюю школу: тот же мужской коллектив, те же контролируемые условия? Интересно, он на самом деле чувствовал призвание или просто платил по счетам единственно понятным для него способом? Впервые она мысленно осуждала священников. Наверняка им приходило в голову, что Рафаэлю нужно учиться где-нибудь в другом колледже.

Она считала, что отец Себастьян и отец Мартин наделены мудростью и добродетелью, которую вряд ли могут постичь люди, которые, как и она сама, видят в упорядоченной вере лишь правила для духовного роста, а не окончательное хранилище открывшейся истины. Но всегда возвращалась к одной и той же неудобной мысли: священники тоже всего лишь люди.

Поднимался ветер. Теперь она слышала его слабый неравномерный гул, почти неразличимый за более сильным гулом моря.

– Ветер будет сильный, – сказала миссис Пилбим, – хотя, наверное, совсем разыграется лишь к утру. Однако ночка предстоит неспокойная.

Они молча пили чай, а потом миссис Пилбим сказала:

– Понимаете, они неплохие ребята. Все до одного.

– Да, – сказала Эмма, – я знаю.

Девушке показалось, что именно миссис Пилбим отвечает здесь за хорошее настроение.

Отец Себастьян не любил послеполуденный чай. Он никогда не ел пирожных и придерживался мнения, что булочки и бутерброды только перебивают аппетит перед ужином. Он считал, что должен появиться в четыре часа перед гостями – так было правильно, – но обычно оставался ненадолго, только чтобы выпить пару чашек «Эрл Грей» с лимоном и поприветствовать вновь прибывших. В эту субботу он поручил прием отцу Мартину, но в десять минут пятого подумал, что будет невежливо не заглянуть. На полпути вниз по лестнице ему навстречу кинулся архидьякон.

– Морелл, мне нужно с вами поговорить. В вашем кабинете, пожалуйста.

«Ну что на этот раз?» – устало подумал отец Себастьян, взбираясь по лестнице вслед за архидьяконом. Крэмптон перешагивал через ступеньки и, заходя в кабинет, едва не выбил дверь. Отец Себастьян вошел более спокойно, пригласил гостя занять одно из кресел перед камином, но его проигнорировали. Мужчины оказались лицом к лицу, так близко, что отец Себастьян чувствовал кислое дыхание оппонента. Он против воли встретился с горящим взором, внезапно разглядев (и от этого стало неловко) каждую черточку лица Крэмптона: торчащие в левой ноздре два волоска, проступившие на скулах красные пятна и прилипшую к губе крошку, похоже, от булочки. Он стоял, наблюдая, как архидьякон пытается совладать с эмоциями. Слегка успокоившись, Крэмптон заговорил, но в голосе явственно слышалась угроза.

– Что здесь делает этот полицейский? Кто его пригласил?

– Коммандер Дэлглиш? Я подумал, что объяснил…

– Да не Дэлглиш, а Джарвуд. Роджер Джарвуд.

– Мистер Джарвуд наш гость, как и вы, – невозмутимо ответил отец Себастьян. – Он инспектор сыскной полиции Суффолка, взял недельный отпуск.

– Это была ваша идея пригласить его сюда?

– Он к нам иногда заезжает, нам это приятно. Сейчас инспектор находится в отпуске по болезни и попросил позволения остановиться здесь на неделю. Он нам нравится, и мы рады, что он приехал.

– Джарвуд расследовал смерть моей жены. Вы хотите меня убедить, что этого не знали?

– Как я мог об этом узнать, архидьякон? Как мог об этом знать кто-либо из нас? О таких вещах распространяться не принято. И Джарвуд не исключение. Он приезжает к нам, чтобы отдохнуть от работы. Я вижу, что вам неприятна эта встреча, сожалею, что так вышло. Его присутствие, видимо, вызывает чрезвычайно тягостные воспоминания. Но это всего лишь странное совпадение. Такое происходит каждый день. Я так понимаю, инспектор Джарвуд перевелся из столичной полиции в Суффолк пять лет назад. Должно быть, вскоре после смерти вашей жены.

Отец Себастьян не стал произносить слово «само-убийство», но понял, что оно повисло в воздухе. Трагедия, которая произошла с первой женой архидьякона, разумеется, не была секретом в церковных кругах.

– Он должен уехать, – проговорил архидьякон. – Я не готов сидеть с ним за одним столом.