Филлис Джеймс - Убийство в теологическом колледже

Отец Себастьян прекратил ходить взад и вперед.

– Десять минут назад уехала миссис Крэмптон. У нас был мучительный разговор, – сказал он и затем добавил: – Мучительный для нас обоих.

– Этого следовало ожидать, – кивнул отец Мартин.

Ему показалось, что он распознал в голосе директора легкую сварливую нотку: похоже, его возмущало, что архидьякон, помимо предыдущих провинностей, так опрометчиво дал себя убить под их крышей. Одна мысль вызвала другую, еще более непочтительную. Что бы сказала леди Макбет вдове Дункана, если бы та пришла в замок Инвернесс, чтобы взглянуть на тело? «Мы с мужем искренне сожалеем, мадам, о столь прискорбном инциденте. До этого момента все шло просто прекрасно. Мы изо всех сил старались, чтобы его величеству было удобно».

Отца Мартина потрясло, что такая неуместная идея могла прийти ему в голову. Должно быть, он бредил.

– Она настояла, чтобы ее пустили в церковь, – сказал отец Себастьян, – хотела увидеть, где умер муж. И коммандер Дэлглиш разрешил, что, на мой взгляд, неблагоразумно. Она предложила, чтобы ее сопровождал он. Он, а не я. Абсолютно недопустимо, но я решил не возражать. Получается, она видела «Страшный суд». Если Дэлглиш ей доверяет и считает, что она не проговорится, почему он не верит моему персоналу?

Отец Мартин не хотел произносить вслух, что миссис Крэмптон, в отличие от них, не была подозреваемой. А директор, будто внезапно осознав свое беспокойное поведение, подошел и сел напротив коллеги.

– Я посчитал, что не стоит отправлять миссис Крэмптон домой одну за рулем и предложил, чтобы ее проводил Стивен Морби. Конечно, это было бы неудобно. Ему бы пришлось ехать обратно на поезде, а от Лоустофта брать такси. Однако она предпочла поехать одна. Я спросил, не хочет ли она остаться на обед. Ей могли, не привлекая внимания, накрыть здесь или у меня. Столовая бы вряд ли подошла.

Отец Мартин молча согласился. Очень неловкая сложилась бы ситуация, если бы миссис Крэмптон пришлось сидеть среди подозреваемых и вежливо передавать картофель возможному убийце собственного мужа.

– Мне кажется, я ее подвел, – сказал директор. – Говоришь достойные фразы, но они теряют смысл: получается, бормочешь какие-то банальности, которые не имеют никакого отношения ни к вере, ни к смыслу.

– Что бы вы ни сказали, – откликнулся отец Мартин, – никто не сделал бы этого лучше. Есть вещи, которые нельзя выразить словами.

Он подумал, что миссис Крэмптон явно не нуждалась в том, чтобы отец Себастьян поддерживал ее христианскую стойкость или напоминал о христианской надежде. И вряд ли одобрила бы это.

Отец Себастьян беспокойно заерзал в кресле, а потом взял себя в руки.

– Я ничего не сказал миссис Крэмптон о том, что вчера днем поссорился с ее мужем в церкви. Это причинило бы ей новые страдания, а пользы не принесло бы никакой. Но я глубоко об этом сожалею. Горестно сознавать, что архидьякон умер с таким гневом в сердце. Мы оба явно были далеки от благодати.

– Нам не дано знать, отец, – мягко сказал отец Мартин, – в каком состоянии духа находился архидьякон, когда умер.

– Со стороны Дэлглиша, – продолжил его собеседник, – мне кажется, несколько нетактично посылать своих подчиненных опрашивать священников. Уместнее было бы, если бы он разговаривал с нами сам. Конечно, я не отказывался помочь следствию и уверен, что так поступили все. Полиция, похоже, не рассматривает вариант, что виноват кто-то извне, хотя мне очень не хочется верить, что в этом замешан инспектор Джарвуд. И все-таки, чем скорее он сможет говорить, тем лучше. К тому же я, естественно, озабочен тем, что церковь нужно открывать заново. Колледж без нее, как без сердца.

– Не думаю, что нас пустят внутрь, пока не очистят «Страшный суд», – предположил отец Мартин. – А может, это будет вообще невозможно. Есть вероятность, что картина потребуется в ее теперешнем состоянии как улика.

– Но это же нелепо. Все наверняка сфотографировали, и снимков должно быть достаточно. Очистить ее будет непросто. Этим займутся специалисты: ведь «Страшный суд» – национальное достояние. Нельзя же отправить туда Пилбима с ведром скипидара. А перед тем как заработает церковь, нужно провести обряд переосвящения. Я сходил в библиотеку, чтобы посмотреть каноны, но там, на удивление, почти ничего нет. В каноне пятнадцатом говорится об осквернении церкви, но нет никаких указаний, как проводить переосвящение. Существует, конечно, католический обряд, и, наверное, мы сможем его адаптировать, но он очень сложный. Предусмотрена процессия во главе с крестоносцем, за ним епископ с митрой и пасторским посохом, сослужители, дьяконы и другие священники, все в соответствующих церковных одеяниях. А за ними уже идут люди.