Оливер Пётч - Дочь палача и ведьмак

– Направить? – с сомнением переспросил Куизль. – Непомук, теперь ты и вправду говоришь как ведьмак.

Монах яростно замотал головой:

– Ты не понимаешь, Якоб. Молнию можно обезвредить, притянув ее железом. Это не колдовство, а доказанная истина. Еще библейские фараоны знали об этом, я сам читал в старинных пергаментах! Мы просто забыли об этом!

Палач улыбнулся:

– Так вот зачем ты таскал железные прутья по лесу! Магдалена мне рассказывала.

– Во время грозы я устанавливал их на возвышенностях. Это работает, Якоб! Молния била только в них!

Непомук так увлекся, что вскочил с пола и с большим трудом сдерживал голос.

– Еще несколько экспериментов, и я достиг бы цели! Поэтому за пару дней до ужасного пожара я установил такой стержень на колокольне. И провел от него проволоку на кладбище. Я был уверен, что смогу таким образом направить молнию в землю. Но, к сожалению…

Он замолчал и уселся обескураженный на пыльный пол.

– К сожалению, ты едва не спалил всю церковь, осел, – закончил за него Куизль. – Неудивительно, что твои собратья не лучшего о тебе мнения.

Непомук покачал головой.

– Они… только подозревают что-то, но не знают правды. Я рассказал об эксперименте лишь Виргилиусу. Он был в восторге, начал засыпать меня вопросами… Говорил, что кое-кому мои исследования очень помогут. Вот и два дня назад он снова начал эту тему, и я его выставил. Я просто боялся, что настоятель узнает правду, а Виргилиус просто взбесился.

– Ваша с Виргилиусом ссора. – Палач кивнул. – Слыхал. Поэтому монахи и считают, что ты приложил руку к его исчезновению. К тому же в мастерской нашли твой окуляр.

– Богом клянусь, я не знаю, как он туда попал! Может, я оставил его где-нибудь, а кто-то потом подложил его к Виргилиусу в качестве улики… – Непомук закрыл ладонями распухшее лицо и затрясся всем телом. – И к исчезновению Виргилиуса я тоже не имею никакого отношения! Честное слово!

– А этот проклятый автомат? – расспрашивал Куизль. – Магдалена говорит, что слышала его где-то под монастырем. Знаешь ты что-нибудь об этом?

Непомук пожал плечами.

– Знаю только, что этот автомат был любимой игрушкой Виргилиуса. И если кому-то вздумалось украсть эту куклу, то сначала и вправду пришлось бы убить ее создателя. Он ни за что не отдал бы Аврору добровольно… – Непомук в отчаянии заломил руки. – Кто-то желает мне зла, Якоб! Ты должен помочь мне! Я боюсь… в жизни никогда так не боялся! Ты сам знаешь, что мне светит, если меня уличат в колдовстве. Сначала меня повесят, потом вынут внутренности и четвертуют и под конец швырнут мои останки в огонь… – Монах с надеждой взглянул на палача. – Прежде чем дойдет до этого, даруй мне хотя бы быструю и безболезненную смерть. Обещаешь?

– Никто здесь не умрет, пока я того не захочу, – проворчал Куизль. – Зять мой говорил, что они хотят повременить с процессом до окончания праздника, чтобы не пугать паломников. Так что у нас есть еще несколько дней, чтобы отыскать настоящего преступника. Не зваться мне Куизлем, если я не найду его. – Он снова почти вплотную наклонился к другу. – Но важно, чтобы ты ни о чем не умолчал. Могу я тебе доверять, Непомук?

Монах перекрестился и поднял правую ладонь.

– Клянусь всеми святыми и Пресвятой Богородицей, я говорю правду!

– Тогда продолжай молиться. – Якоб поднялся, надвинул капюшон на лицо и двинулся к выходу. – Два олуха возле двери как-никак думают, что ты на пути в чистилище. Isicia fomentata. Pulpam concisam teres cum medullasiliginei in vino infuse…

Бормоча рецепты на латыни, палач с силой постучал в дверь. Вскоре кто-то сдвинул в сторону засов, и толстый стражник выпустил Куизля.

– Ну, признался он? – с любопытством спросил толстяк. – Правда, что он заколол двух послушников, развеял в прах часовщика и сношался с автоматом?

Куизль остановился и уставился из-под капюшона на караульных: и у того и у другого возникло вдруг чувство, что стоит перед ними никакой не исповедник, а сама смерть.

– Дьявол искушает человека в самых разных обличьях, – ответил палач ворчливым голосом. – Но зачастую он является в обычном одеянии. Ему не нужны ни сера, ни рога, ни копыта. И, бога ради, ему не обязательно сношаться с автоматами, безмозглые вы бараны. Насколько вообще простирается ваша тупость?

Не сказав больше ни слова, Куизль растворился в звездной ночи.

Симон тем временем был на пути в царство мертвых.

Сначала лекарь ненадолго заглянул к больным паломникам во флигеле, которые по-прежнему находились под опекой Шреефогля. Молодой патриций на удивление хорошо справлялся с возложенной на него задачей и привлек к работе еще несколько шонгауцев. Импровизированный лазарет погрузился теперь в беспокойный сон, лишь изредка прерываемый стонами и кашлем. От последствий лихорадки между тем умерли две пожилые женщины, а лекарь так и не мог сказать, что являлось причиной болезни. Все начиналось с усталости и головной боли, позже к этому прибавлялись жар и понос. Кроме того, заражались ею в одинаковой мере все – и взрослые, и старики, и дети.